Губерн-ская администрация и проблема кризиса власти в позднеимперской России (на материалах Урала, 1892–1914 гг.) по С. В. Любичанковский (review)

413 Ab Imperio, 1/2009 Михаил РОДНОВ С.В.Любичанковский.Губерн- ская администрация и проблема кризиса власти в позднеимпер- ской России (на материалах Урала, 1892–1914 гг.). Самара-Оренбург: ИПК ГОУ ОГУ, 2007. 750 с. При- ложения. Указатель имен. ISBN: 978-5-7410-0749-5. В историографию последнего десятилетиястремительноворвал- ся чрезвычайно продуктивный оренбургский историк – Сергей Валентинович Любичанковский, избравший предметом своих исследований государственное управление на рубеже XIX – XX вв. (на материале Урала). Тема эта является одной из самых “раскрученных” в современной литературе, что объясняется её актуальностью. Россия опять реформируется. Среди “моря” публикаций Сергей Валентино- вич не только не потерялся, но сумел занять “нишу” одного из лидеров. Итогом первого этапа науч- ной карьеры Любичанковского стала внушительная монография в 750 страниц. Общее впечат- ление – это превосходный труд, созданный на огромном массиве первичных источников: автором использованы архивные материа- лы четырёх уральских губерний (Вятка, Пермь, Уфа, Оренбург), а также документы из центральных архивохранилищ, изучена доре- волюционная статистика, вплоть до редчайших ведомственных изданий, видно глубокое знание литературы: от юристов XIX в. до современных диссертаций и работ западных русистов. Из поля зре- ния Любичанковского не выпало ни одно значимое исследование по теме. В семи главах подробнейшим образом описана губернская адми- нистрация Урала, от законодатель- ных актов до материального по- ложения служащих, от устройства управленческих органов до про- ектов реформ. А огромные при- ложения (треть объёма) убеждают в аргументированности выводов. По многим позициям автор вы- ступает как новатор: в частности, он чётко формулирует понятие “губернская власть” (С. 110-117), находит критерии, не противопо- ставляет её земству и городскому самоуправлению, как часто при- нято в литературе. В монографии подробно и интересно рассказыва- ется о кадрах, жаловании чинов- ничества (С. 152, 157-158), даётся социокультурная характеристика губернаторов, вице-губернаторов и других высших должностных лиц, для чего был привлечён пол- ный комплект списков служащих МВД. Любичанковский, напри- мер, обращает внимание на то, что среди руководящего состава 414 Рецензии/Reviews уральских губерний не было ни одного мусульманина. Хорошо показаны функционирование губернской администрации (глава 4), роль губернского правления – важнейшего органа управления краем, во главе кото- рого стоял вице-губернатор (С. 196), до сих пор остающийся “в тени” на страницах монографиче- ских исследований. Впервые под- робно раскрыто финансирование губернских администраций. Важно обратить внимание на особенности методологии Лю- бичанковского. Разнообразный инструментарий позволил автору уйти от описательного повество- вания и использовать доказатель- ства, основанные на статистиче- ской обработке внушительных массивов информации, его работа действительно насыщена диа- граммами, рисунками, таблицами в приложении. Абсолютно спра- ведливо автор обращает внимание на подчинение полиции губерн- скому правлению. Именно через полицию и проводились в жизнь все постановления власти. Рецензируемая монография чрезвычайно интересна уральско- му исследователю. Масса имён, фактов, неожиданные находки открывают новые страницы ре- гиональной истории. К примеру, говорится о махинациях М. Кур- бангалеева (С. 294) – “хромого ишана” из Челябинского уезда, который в трудах некоторых ав- торов превратился чуть ли не в знамя борьбы.1 Упоминаются и ваисовцы. Любичанковский выявил уни- кальный материал о местных ревизиях (С. 349-361), проектах уральских губернаторов (глава 6). Нельзя не согласиться с развенча- нием историографических мифов (глава 7) о всесилии губернатора и бессилии губернского правления (коллегиальность руководства – доказанный факт). Автор обраща- ет внимание на идеализацию цар- ских губернаторов в современной отечественной историографии, упоминая о возникновении целой “лубочной” серии, вырисовываю- щей портреты из жанра “жизнь замечательных людей” (C. 424), приводит факты складывания кор- порации чиновничества в России, обсуждает проблему “кризиса государственной власти”. Впрочем, хотелось бы также выделить и ряд замечаний как фактического, так и теоретиче- ского характера. Сам масштаб исследования – Урал, целая “стра- на” – создаёт проблемы при учёте локальных особенностей, и это естественно для ремесла исто- рика. Однако среди источников вовсе не использованы “обзоры” 1 М. Роднов. Башкиры на страницах уральской прессы начала XX века // Бельские просторы. 2008. № 6. С. 140-148. 415 Ab Imperio, 1/2009 губерний (приложения к ежегод- ным отчётам), cлабо привлечена пресса.2 Принудительные советские периодизации (“три этапа” и др.) канули в лету, и исследователь вправе выбрать любой отрезок времени: рубежные даты могут объясняться различными, в том числе локальными причинами, ис- кать же “глобальные” вехи совсем не обязательно. Так, автор выбрал начальной датой 1892 год. Види- мо, стесняясь нестандартности своего решения, Любичанковский обосновывает выбранную дату полной сменой губернаторского корпуса в этот период. Однако в 1892 г. сменились только губер- наторы в Перми и Оренбурге, в 1894 г. – в Вятке и Уфе (уфимский губернатор Л. Е. Норд скончался3 ), и ничего необычного “рубежного” не произошло. Отметим в связи с этим, что губернаторы находились у власти в среднем 4–5 лет, велика вероятность наложения дат. Так, полная (и неоднократная) смена руководителей во всех уральских губерниях произошла в 1905– 1906 гг. (приложение 5). Автор почему-то никак не рассмотрел этот реальный кризис власти. В 1911 г. сменились губернаторы в Уфе, Оренбурге, Перми (в Вятке – в 1910 г.) – вот ещё один “рубеж”... Имеются и фактические ошиб- ки. Пропущен один уфимский губернатор – Б. П. Цехановецкий, правивший несколько месяцев в 1905 г.4 У другого уфимского губернатора, А. С. Ключарёва, указано предыдущее место служ- бы – пермский губернатор, но в списке последних он не значится. Действительно, 8 ноября 1905 г. его назначают пермским губер- натором, но 2 декабря решение было пересмотрено, и Ключарёва направили в Уфу.5 Рецензируемую работу отлича- ет чёткая теоретическая позиция. В современной историографии автор выделяет три направления, два из которых признают факт 2 В момент отставки/назначения губернатора в местных “ведомостях” публико- вались биографические данные, а иногда и аналитические статьи, обозревающие деятельность уходящего начальника. Так, после назначения уфимского губерна- тора Н. Х. Логвинова членом совета министра внутренних дел в местной прессе появилась большая статья о его заслугах (Уфимские губернские ведомости. 1896. 10 ноября). 3 Умер 19 января 1894 г. в Москве (Уфимские губернские ведомости. 1894. 22 января). 4 История Башкортостана во второй половине XIX – начале XX века. Т. I. Уфа, 2006. С. 85. 5 Э. А. Мазитов. Деятельность уфимского губернатора А. С. Ключарёва (19051911 гг.) / Автореферат дисс. … канд. ист. наук. Уфа, 2008. С. 18. 416 Рецензии/Reviews кризиса власти в Российской им- перии, а третье (Б. Н. Миронов, появились сомнения и на Западе, С. 14-21) отрицает наличие такого кризиса. Любичанковский про- должает “классический” подход А. Я. Авреха – кризис был, это аксиома, он “фактически обще- признан” (С. 30). Хотя согласие ряда историков относительно мнения о том, что именно Первая мировая война породила револю- цию (С. 15), можно трактовать и так, что до войны кризиса не было. “После” не значит “пото- му” – гласит латинская мудрость. Как убежден Любичанковский, только через изучение региональ- ного материала мы можем узнать об этом кризисе в империи (C. 20). Позволим отметить также, что текст автора буквально на- шпигован словами “кризис”, “крушение”, “крах”, “свержение”, “разложение”, “коррупция”. При этом смысловая нагрузка слова “кризис” сугубо негативная. Но почему? Современные (в 2009 г.) экономисты и предприниматели, жалуясь на экономический кризис, одновременно подчёркивают его положительные моменты: “после грозы воздух чище”. Однако кри- зис как естественное состояние при переходе из одного качества в другое (от традиционного к инду- стриальному обществу в процессе модернизации) в работе Любичан- ковского не фигурирует. Конечно, автор имеет полное право исповедовать любые взгля- ды. Вызывает сомнение другое. Уже в начале книги Любичанков- ский заявляет свою исследова- тельскую гипотезу – губернская администрация работала “плохо” (C. 30). Читатель держит в руках монографию не о том, как работа- ла администрация, а о том, как она плохо работала. Как это знакомо глазу исследователя! Берёшь но- вую книгу, видишь название, а уже заранее знаешь, что эти источники используют, те не заметят… А в уральском регионе градус добавля- ет национальный фактор – в книге из Татарстана будут обязательно ругать башкирского историка А. З. Асфандиярова, в работе из Баш- кортостана – татарского историка Д. М. Исхакова. После 1991 года в России распалось единое исто- риографическое пространство, раскололось на множество мелких фрагментов – идеологически- политических, научных, нацио- нальных, территориальных. К таким условиям, увы, успешно приспособилась старая традиция навязывать читателю свою точку зрения – не убеждать, а именно навязывать, внушать. Итак, мы читаем книгу о том, как “плохо” работали губернато- ры и их администрация на Урале в 1892–1914 гг. И, глядя с этой точ- ки зрения, замечаем многое. Но в работе вообще ничего не говорит- 417 Ab Imperio, 1/2009 ся о социально-экономическом положении региона, нет абсо- лютно никакой характеристики ситуации в Вятской, Пермской, Уфимской, Оренбургской губер- ниях. При таком объёме книги эти задачи не должны являться проблемой… В историографическом разделе автор рецензируемого труда журит О. Н. Богатырёву за изображение принципиальных и честных гу- бернаторов (С. 99), затем Р. Роб- бинса и Л. М. Лысенко (С. 103) за те же грехи. Любичанковский поднимает прелюбопытнейший вопрос – если губернская власть обладала массой недостатков (С. 118), почему она так долго продер- жалась? А может, она более-менее справлялась с обязанностями, удо- влетворяла запросам общества? В представленном исследо- вании присутствует внутреннее противоречие между текстом, по- вествовательным материалом и выводами. Так, блестяще разбив оппонентов, утверждавших бес- силие губернских правлений (С. 214-215), автор показал, что они эффективноиуспешнофункциони- ровали, процитировал и П. А. Сто- лыпина (С. 222). Но в выводах как бы спохватывается: оказывается, кризис системы управления дока- зывает… конкуренция врачебного и ветеринарного отделений (С. 209). Интересный рассказ о по- литике в религиозной сфере, где губернские правления “руковод- ствовались принципами веротер- пимости” (С. 295), завершает вы- вод о “неприкрытом формализме” этих органов. Другой пример подобного рода относится к частному сюжету, затронутому в монографии: о деятельности губернских типо- графий. Действительно, впервые в историографии так детально изучен этот вопрос. Впрочем, и тут автор не преминул указать, что казённая типография – это единственное производство, при- надлежавшее губернской власти, которая из средств типографии черпала средства… То есть – вот она, коррупция! Увы, оказывается, что в Уфе была плохонькая ка- зённая типография, почти всегда убыточная (С. 248, 251, 252), из средств которой в 1898 г. чинов- никам выдали ссуды на общую сумму в 667 руб. (С. 254). Не смешно ли? На фоне находящих- ся в частном владении заводов, домов, пароходов? Кстати, при (научном) интересе автора к про- блеме коррупции в работе Люби- чанковского не рассматриваются темы, раскрывающие источники пополнения личного имущества губернаторов и других руководи- телей, членов их семей. Из 750 страниц текста нельзя узнать, а чем, собственно, владели “сатра- пы” самодержавия? Чем распоря- жались их жёны, не дарились ли 418 Рецензии/Reviews нефтеперерабатывающие заводы наследникам на дни рождения? Насколько мне известно (Сергей Валентинович меня поправит), губернатор не имел права владеть недвижимостью в том регионе, где руководил. Изучение материа- лов по уфимским губернаторам показывает, что ни дачи, ни даже экипажа никто из них не имел. Во второй половине моногра- фии поиск следов коррупции при- вёл к появлению внутри текста объёмных, но логически слабо связанных с заявленным назва- нием книги разделов. В главе 4 много места отведено полиции, должностным преступлениям. На целых трёх страницах (С. 280282 ) автор повествует о ревизии уфимской полиции, которую “за- казал” в 1912 г. новый губернатор П. П. Башилов. Любичанковский на первое место в структуре по- лицейской коррупции поставил… возведение Аксаковского дома в Уфе (современное здание теа- тра оперы и балета). Тогдашний губернатор Ключарёв обложил данью купцов и собрал искомую сумму: дом построили, а фактов, свидетельствующих о том, что хоть копейка осела в губернатор- ском кармане, никто не привёл. Любичанковский прозрачно на- мекает, что уфимский губернатор закрывал глаза на коррупцию и коррупционные сети шли на самый верх (С. 282). Я хорошо знаю архивное дело, на которое ссылается автор. Обратим вни- мание на один момент. Следствие в Уфе происходило в 1912 г., когда Ключарёв уже возглавлял Симбирскую губернию. Поли- цейские могли спокойно “валить” на уехавшего шефа, ссылаясь, на- пример, на то, что они вынуждены были выполнять приказ губерна- тора и т. д. Но автор не находит ни одного реального факта. Обвинять же губернатора на основании взяточничества городового как-то несерьёзно. В пятой главе автор подробно рассказывает о коррупции, без- образиях чиновников, вскрытых в ходе сенаторских ревизий… в Баку, Туркестане и Польше (!). Да- лееидутматериалыперлюстрации с критикой чиновников, опять- таки из иных регионов. Возникает вопрос: зачем всё это? Видимо, только лишь для поддержания разоблачительного пафоса, ведь собственно уральских данных о существовании коррупции нет. Лишь в конце главы говорится о ревизиях на Урале, но нет никаких компрометирующих сведений, за- служивающих внимания. Среди ярких проявлений кризиса власти упоминаются опоздания на служ- бу и уход раньше времени домой (С. 352). Бедное самодержавие! Подведем некоторые итоги. Тщательные изыскания Любичан- ковского не обнаружили никаких 419 Ab Imperio, 1/2009 сколько-нибудь убедительных фактов коррупции среди высших руководителей уральского регио- на. Может быть, в позднеимпер- ский период (при Александре III и Николае II) коррупция на уровне первых лиц была ликвидирована? Среди прав и обязанностей губер- наторов отсутствовало распоряже- ние какой-либо недвижимостью (госимущество управлялось от- дельно), за исключением убогих типографий. При Александре II коррупция среди губернаторского корпуса имела место (доказатель- ство: расхищение башкирских земель в 1869–1878 гг., в котором были замешаны оренбургский генерал-губернатор Н. А. Кры- жановский и два уфимских граж- данских губернатора), однако следующие консервативно на- строенные императоры, очевидно, навели в этой сфере порядок. Модернизационный переход из традиционного аграрного обще- ства в рыночное индустриальное (капиталистическое) – всегда потрясение, разрушение основ, глубочайший социокультурный разрыв. Так было во всех странах. Историки-марксисты напрямую связали его с последующей ре- волюцией 1917 г., отголоски чего слышатся поныне. А. Я. Аврех с коллегами работали в подцензур- ной советской эпохе, что иное они могли говорить? Конечно, только про кризис! В то же время англо- американская советология (и в некоторой степени ее наследница – русистика) выросла во многом бла- годаря усилиям эмигрировавших эсеров и меньшевиков, которые на университетских кафедрах рас- сказывали преимущественно об ужасах самодержавия.6 Сейчас по обе стороны Атлантики историки, исследующие такой сложный и многоуровневый феномен, как имперское управление, освобож- даются от стереотипов прошлого. Сергей Валентинович блестяще разрушил ряд таких мифов – мо- жет, и остальные тоже жалеть не станем? 6 См., например, интересную работу: André Liebich. From the Other Shore: Russian Social Democracy after 1921. Cambridge, MA, 1997. ...