Mediation, Imagination, and Time: Speculative Remarks on Russian Culture

SUMMARY:

Свое выступление Нэнси Конди начинает с наброска определения империи, которое в соответствии с подходами Майка Дойла и Энтони Пагдена сочетает в себе такие структурные характеристики, как сложносоставной характер, иерархия ядра и периферии, стремление к экспансии и периодическим коллапсам, с рядом культурных характеристик. Однако далее автор усложняет такое универсалистское понимание империи, подчеркивая специфику теоретических вызовов, с которыми сталкиваются специалисты, имеющие объектом своего изучения разные империи и опирающиеся на собственные дисциплинарные конвенции. В частности, выступление Конди посвящено проблемам специалистов в области культурных исследований, и прежде всего – советской культуры, которая сегодня рассматривается через призму имперского наследия. Конди останавливается на репрезентирующих и нерепрезентирующих медиумах трансляции имперскости и на создаваемых ими возможностях прочтения культурных текстов. Она призывает выходить за пределы традиционного текстуального анализа на метатекстуальный уровень, в сферу внетекстуальных имперских структур, практик и контекстов, которые производят художественные категории изучаемого текста и определяют пределы его функционирования и смыслопорождения. Особо Конди обращается к вопросу о художественном диалоге и взаимных проекциях внутри текстуального поля имперских культур, о художественной и дискурсивной апроприации одной империей черт другой, иными словами – о пределах и свободе художественного воображения в империи, направленного на установление символического родства с иной (имперской) культурой. Вопрос о художественном воображении нации в имперском контексте Конди рассматривает на примере финального эпизода из фильма Г. Александрова “Цирк” (советские граждане, представляющие разные национальности, передают из рук в руки чернокожего младенца). Конди отвергает интер-претацию этого эпизода как иллюстрацию инклюзивного советского гражданства, обращаясь к символической роли основных исполнителей колыбельной и заботливых покровителей младенца – наряженных в национальные костюмы мужчин, репрезентирующих принцип имперской государственности и официальной народности. Таким образом, финальная сцена фильма предстает как мимикрия нации и апофеоз имперской государственности. В заключительном разделе выступления рассматривается вопрос об “имперском времени” и предлагается исследовательский подход, учитывающий два его уровня: линейное историческое время и постоянно циркулирующее время разного рода колониальных систем отношений.