От Редакции

11 Ab Imperio, 1/2007 ОТ РЕДАКЦИИ В 2007 году редакция Ab Imperio предложила авторам и читателям журнала обратиться к проблематике функционирования знания в куль- турно и политически гетерогенном пространстве империи. Эта тема явилась логическим продолжением годовых программ, посвященных исследованию самой возможности существования аналитического языка описания “имперской ситуации” и империи как структуры и системы отношений вне нормативных моделей “империологии” или “национального государства”, а также изучению потенциала антропологического подхода для преодоления ограниченности этих моделей. Как показали опубликованные в Ab Imperio материалы, различные формы группности описывались как до, так и после по- явления нормативной нациецентричной оптики, и, следовательно, изучение социальной солидарности и политической лояльности должно учитывать зазор между идеальными типами “империи” и “нации” и множественностью частных (практических) социальных и политических идентификаций исторических акторов. Тогда возникает вопрос: как этим знанием пользуется профессиональное сообщество исследователей-обществоведов? Сразу несколько ключевых тем номера 1/2007 “Историческая дисци- плина и имперское наказание” обсуждаются в рубрике “Методология и теория” в беседе польского и американского историков, Анджея Новака и Романа Шпорлюка, а также в материале присоединившегося к ним постфактум киевского историка Андрея Портнова. Речь идет о поис- ках научного языка, который позволил бы описать польскую историю с точки зрения многомерной субъектности и гетерогенного контекста исторического процесса. Авторы рассматривают причины того, по- 12 От редакции чему, несмотря на многочисленные научные труды исследователей из разных стран, история Речи Посполитой остается далеко не познанной и не понятой; объясняют идеологическую природу категорий, которые позволяют описывать ее как “империю”, как идеальное национальное государство либо как предтечу наднациональной модерности или даже постнационального идеала единой Европы. Короткие цитаты из реплик известного гарвардского историка Романа Шпорлюка показывают всю остроту проблемы зависимости современных исследователей от условно имперской либо условно на- циональной логики научного анализа и трудность преодоления инерции этой логики: …в мире национализма люди не могут себе представить дона- циональный мир. Они оказываются замкнутыми в имперской либо в антиимперской логике… Наша терминология настолько про- питана национальными идеями, что мы национализируем обще- ственные, политические и культурные явления донациональных эпох даже тогда, когда в этом нет большого исторического смысла. …Нельзя быть человеком вообще, человек всегда определяется некими характерными чертами, и эти черты, несомненно, очень надолго сохранят свой национальный оттенок. Таким образом, вместе с авторами методологической рубрики редакция AI ставит вопрос о возможности “вненациональной” ис- следовательской оптики. Более того, вслед за Андреем Портновым, поднимающим этот вопрос в своем комментарии, мы пытаемся понять, почему так сложно дается последовательное претворение абстрактного знания о специфике донациональных или вненациональных феноме- нов в конкретных исследованиях, почему наши исследовательские категории способствуют онтологизации “нации”? Обсуждение ха- рактера наших “знаний” о Речи Посполитой и о дальнейшей истории входивших в нее территорий и групп населения выводит авторов рубрики на проблему эпистемологической ограниченности широкого применения термина “империя” как самоочевидного понятия к любым многосоставным обществам. Участники беседы также напоминают о тех ограничениях, которые налагает на обществоведов отождест- вление с империей (будь то реальный политический контекст или воображаемый объект исследования). “Имперское наказание” – это и сложность пребывания под властью империи, и трагичность суще- ствования в качестве империи. В последнем случае важно помнить о том, что практически любой исторический опыт можно осмыслить 13 Ab Imperio, 1/2007 как “имперский”, т.е. навязывающий систему неравных отношений той или иной подчиненной группе (будь то этноконфессиональные меньшинства или социально-культурные группы населения). Транс- формация постколониальных исследований в проект, который все больше и больше обращается к современному опыту бывших метро- полий, может служить иллюстрацией этого тезиса, тогда как все более частые попытки описать современные международные отношения, глобализацию или даже возрастающую власть социума над умами и телами людей как формы имперской власти говорят о возможности оценки “неимперского” настоящего через линзу исторического опыта. В этом смысле имперское наказание интегрировано в современную эпистемологическую ситуацию. Как свидетельствует статья Алэна Блюма и Франса Герен-Паса, закрывающая методологическую рубрику, “имперское наказание” проявляется еще и в постоянной актуализации ценностных оппозиций типа “империя – нация”, “неполноценная имперская гражданствен- ность – полноценная республиканская”, которые оказываются важными политическими факторами, влияющими на современные научные дис- куссии. Современная коллизия категории “этничности” в политическом языке Франции воспринимается исследователями как продолжение этого давнего исторического спора. “Знание”, которым располагают эксперты, отстаивающие ту или иную позицию относительно включе- ния категории “этничности” в официальную французскую статистику, является не только свежим обобщением текущих социологических наблюдений, но и результатом длительной исторической традиции республиканского противостояния империи. Рубрика “История” полностью посвящена тематическому форуму “Антропологическое знание и политика различий в империи и на- ции”. Именно физическая антропология как самая современная наука о человеческом разнообразии с середины XIX века противопоставила свой “объективный”, “точный” и “универсальный” аналитический язык “субъективным” подходам истории и филологии – старых гу- манитарных наук о человеке и культуре. Публикуемые статьи посвя- щены попыткам антропологов конца XIX – начала XX вв. описывать с помощью нового аналитического инструментария либеральной физической антропологии многообразие населения трех европейских империй – Германской, Австро-Венгерской и Российской. Подводящий итоги этого форума австрийский антрополог Андре Гингрич склонен видеть в либеральной антропологической парадигме оригинальный 14 От редакции язык просвещенного империализма, заинтересованного в поддержании политической стабильности и согласия в имперских границах. Этот язык, столь же “модерный”, как и язык национализма, претендовал на значительно большую универсальность, настаивал на эмпирическом характере и высокой степени верифицируемости собственных кате- горий, на единстве происхождения всего человечества (моногенизм был обязательным принципом либеральной антропологической пара- дигмы) и позволял формировать плюралистическую концепцию расо- вого и культурного сосуществования в рамках общих границ. Будучи универсальным языком имперской самомодернизации, либеральная физическая антропология, тем не менее, адаптировалась к специфике тех культурно-политических контекстов и к интересам тех групп, где и кем она оказывалась затребованной. Если принять прекрасно рекон- струированный Эндрю Эвансом немецкий – Вирховский – либеральный антропологический дискурс в качестве некоего нормативного образца, то выявленные другими авторами форума на венгерском и румынском (Мариус Турда), австро-венгерском имперском (Кристиан Марчетти) и российском (Марина Могильнер) материале “отклонения” от этого образца чрезвычайно показательны с точки зрения пределов адаптации и идеологической апроприации научных категорий, фиксирующих че- ловеческое разнообразие, а также возможностей их переноса из одного культурного контекста в другой. Эта проблема трансфера знания и опыта является одной из ключевых и для автора публикации в рубрике “Архив”, Аллы Зейде. Реконстру- ируя по не опубликованным ранее документам научную биографию фактического основателя современной американской русистики, про- фессора М. М. Карповича, Зейде рассматривает его концепцию “от- рицательной преемственности” (negative continuity) как попытку найти внеидеологический язык научной репрезентации болезненного личного опыта российского эмигранта, свидетеля краха империи и того “кон- ституционного эксперимента” рубежа XIX-XX вв., с которым Карпович и его поколение связывали надежды на западническое, либеральное будущее России. Во вводной статье к архивной публикации Алла Зейде анализирует влияние академических (наследование российской историографической традиции и деятельность в рамках американской академии) и внеакадемических (эмигрантские интеллектуальные де- баты и политика внутри эмигрантского сообщества, индивидуальная история и память) контекстов на историческое творчество Карповича и облик формируемой им школы русистики. 15 Ab Imperio, 1/2007 Осознание гетерогенности и множественности источников нашего “знания” о социальной реальности в прошлом и настоящем характерны для всех материалов номера. В рубрике “Социология, антропология, политология” публикуется блок статей, посвященных одному из наи- более фундаментальных факторов этой гетерогенности, который стал объектом полноценного академического анализа лишь в последние десятилетия. Гендер как атрибут социальной личности в историографии постепенно осознается как один из базисных элементов “национально- го”, “имперского” или любого другого нарратива группности. Феми- нистские исследователи убедительно показали гендерную детермини- рованность аналитического языка социальных и гуманитарных наук, но вопрос о том, насколько и каким образом “гендерно чувствителен” национализирующий аналитический канон и можем ли мы в принципе рассматривать проблему познания и репрезентации гендерной гетеро- генности как аспект общей проблемы преодоления ограничений наци- онализирующего нарратива (телеологически “выпрямляющего” исто- рическую гетерогенность), все еще остается открытым. Редакция AI чрезвычайно благодарна приглашенному редактору настоящего номера, социологу Елене Гаповой, за готовность поднять этот вопрос на страни- цах нашего журнала. Елена Гапова собрала в свой форум очень разных авторов, работающих в разных научных и национальных контекстах. Если американский философ Мэри Хоуксуорт представляет генеалогию создания и восприятия столь принципиальной для модерного нацио- нального государства “публичной сферы” как мужского пространства, то антрополог из Армении Нона Шахназарян реконструирует живые практики гендерного воспроизводства нации, анализируя собранные ею нарративы Карабахской войны. Взгляд на цветные революции как на столкновение постсоветских версий феминности и маскулинности (Та- тьяна Журженко) заставляет отойти от прямолинейных истолкований этих революций как национально-демократических восстаний против навязанных извне антинародных/антинациональных режимов. Критику подобного упрощенного национализирующего канона, как и прямого заимствования некоего языка, созданного в противовес принятой теле- ологии, в частности – языка постколониальной критики, предлагают две другие участницы гендерного форума – Алиция Кусяк-Браунстайн и Ольга Зубковская. Завершающие номер статьи (предшествующие блоку рецензий) возвращают читателя к проблематике методологической рубрики. В фокусе историографической статьи Стэфена Велыченко, являющейся 16 От редакции расширенной полемической рецензией на две недавние книги канад- ского историка Сергея Плохия, оказываются проблемы деконструкции “имперского гранд-нарратива” и “денационализации” видения истории. Илья Герасимов в рубрике “Новейшие мифологии” анализирует не- давние исторические работы известного экономиста Егора Гайдара, чтобы понять, каким образом настойчивый “антиимпериализм” этих книг, неожиданный интерес Гайдара к истории и его политические и экономические воззрения связаны между собой. Как показывает последний материал, “имперское наказание” может иметь и еще одно измерение: пренебрежение профессиональными конвенциями исторической дисциплины, желание преодолеть груз имперской экономической многоукладности и сложности социально- политического устройства подталкивает некоторых исследователей к объявлению их “неправильными”, а потому “несущественными” (или даже “несуществующими”). Такая позиция “производителей знания” о прошлом приводит к глубокому социальному и политическому кри- зису в настоящем. “Наследие империи” тяжело, но не менее тяжкие последствия вызывают непродуманные попытки избавиться от него в теории и на практике. Редакция Ab Imperio: И. Герасимов С. Глебов A. Каплуновский M. Могильнер A. Семенов ...