In lieu of an abstract, here is a brief excerpt of the content:

430 Рецензии/Reviews Вальтер ШПЕРЛИНГ И.A. Симонова. Федор Чижов. Москва: “Молодая гвардия”, 2002 (=Жизнь замечательных людей: Серия биографий. Вып. 805). 335 с., ил. ISBN: 5-235-02478-6. Книга Инны Анатольевны Си- моновой, московского историка, публициста, журналиста, вправе иметь свою собственную исто- рию. Хотя биографический очерк истории жизни общественного деятеля и предпринимателя ХIХ века Федора Васильевича Чижова (1811-1877) и был сдан в печать пять лет тому назад, он не утерял свою актуальность. В 2005 году вышло в свет биографическое исследование, написанное аме- риканским историком Томасом Оyэном.1 Хотя Оуэн и преследует совершенно иную цель, нежели Симонова (его интересуют пре- жде всего предприниматель и культура предпринимательства в России во второй четверти XIX века), он также использует био- графический подход. Эти работы, разумеется, не подлежат прямому сравнению. Однако поскольку они основываются на одних и те же источниках, эти книги могли бы, скорее, дополнить друг друга. Отметим также, что в контексте нынешних академических и поли- тических дебатов Чижов как один из деятельных славянофилов и его дискурсивные репрезентации заслуживают особого внимания историков, находящихся “в поиске новой имперской истории”.2 Чижов, один из ранних зна- меносцев панславизма, прошел сложный жизненный путь от бед- ного провинциального дворянина до московского предпринимате- ля-миллионера, от приверженца свободолюбивого либерализма до “апостола всеславянства” (C. 95) и одного из главных деятелей экономического национализма, от профессора-математика до публи- циста и редактора славянофиль- ских газет и журналов. Чижов интересен и как личность, и как субъект истории России ХIХ века, в судьбе которой он принимал активнейшее участие, относилось ли это к его участию в строитель- стве железных дорог в северных и юго-западных регионах империи, в образовании Архангельско-Мур- манского пароходного общества или в развитии шелководства на среднеазиатских территориях России. Разумеется, Федор Ва- сильевич был особенным пред- ставителем своего времени. Не1 Thomas C. Owen. Dilemmas of Russian Capitalism: Fedor Chizhov and Corporate Enterprise in the RailroadAge. Cambridge and London: Harvard University Press, 2005. 2 I. Gerasimov, S. Glebov et al. In Search of a New Imperial History //Ab Imperio. 2005. № 1. Рр. 33-56. 431 Ab Imperio, 2/2006 смотря на аскетизм, упрямство и фанатизм в увлечении идеями и делом, его можно справедливо рассматривать и исследовать и как вовлеченного, и как вовле- кающего в историю идеологий, просвещенного общества и пред- принимательства в империи. Биографию Чижова Симонова излагает в трех частях книги, в которых она пытается свести вместе биографическую хроно- логию и проблемную установку, представляя Чижова как личность и как субъекта общественных течений и конъюнктур. Первая часть охватывает жизненный пе- риод с ранних лет Чижова до его ареста в 1847 году, вызванного раскрытием тайного “Славян- ского общества святых Кирилла и Мефодия” на Украине. Перед читателем раскрываются ранние этапы жизни Федора Василье- вича: костромское “русское” начало, холодный “немецкий” Петербург, семейная атмосфера малороссийского имения “Соки- ренцы”, далее Германия, Италия, Рим, Париж, Прага, Пресбург, Балканы, Киев и, в конце концов, славянофильская Москва. В руках автора – дневниковые записи и письма, богатый эмпирический материал, позволяющий выявить и генезис, и резкие перемены личности Чижова. Профессио- нальное использование автором источниковой базы вызывает глубокую симпатию. Симонова не ограничивается личным ма- териалом Чижова и привлекает также переписку и дневники лич- ностей, которые были ему близки или с которыми он сталкивался в жизни. В диалог с Чижовым всту- пают его воспитанник Григорий Палаган, друг юности, социалист, позже принявший католицизм, Владимир Печерин, Николай Го- голь, Александр Иванов, Николай Языков. Использованы и научно- популярные работы Чижова, кото- рые отчасти прочитываются как автобиографические проекции. Автор искусно связывает жиз- ненные этапы Чижова с отдель- ными историческими сюжетами николаевской эпохи. Заметно и приятно, насколько бережно автор относится к своему герою, описывая его личную жизнь, в особенности его безумную любовь, которую он питал к за- мужней женщине. Жаль, однако, автор здесь не отступил на второй план и не предоставил Чижову и его дневниковым записям больше места в повествовании. Вторая часть книги раскрывает период жизни Чижова с момента его ссылки до середины 1860-х го- дов. В центре повествования – его деятельность как редактора ряда московских славянофильских журналов и газет. В этих органах печати провозглашались главные национально-экономические идеи 432 Рецензии/Reviews и открыто выдвигались конкрет- ные политические требования, прежде всего требования протек- ции и государственной поддержки русской промышленности и уч- реждения предпринимательского совета при правительстве. В этой части книги Симонова использо- вала частично, очевидно, текст своей кандидатской диссертации и опубликованных статей.3 В отличие от американского историка Оуэна Симонова отдает предпочтение не проблемно- тематическому, а хронологиче- скому повествованию. Шаг за шагом она скрупулезно описывает переплетение истории Чижова и “Вестника промышленности”, Чижова и “Дня”, Чижова и “Мо- сквы”, “Москвича” (С. 132-189). Для читателя, интересующегося общественными дебатами того времени и позицией Чижова по тому или иному вопросу, эта часть книги покажется инте- ресной. Предпочитая добросо- вестное суммирование “фактов” и сюжетов, Симонова забывает связать детали с общим истори- ческим фоном. Слишком редко она помещает своего героя в его исторический контекст, часто не придавая значения ни западни- ческим либеральным позициям, от которых Чижов отталкивал- ся, ни главным представителям этого направления, с которым у него были весьма неоднознач- ные отношения. Завершая обзор издательской и идеологической деятельности Чижова, Симонова не решается предложить читате- лю собственную оценку “греха славянофилов” (С. 190), т. e. оценить влияние и Чижова, и его единомышленников на историю общественного развития и пред- почитает оставаться “за спиной” цитируемых современников (С. 190-198). Последняя часть биографии посвящена активнейшей предпри- нимательской деятельности Чи- жова, которую он развернул в по- следние десятилетия своей жизни. Кроме инициатора и организатора строительства железных дорог, он выступает в роли председателя двух московских банков, поддер- живавших отечественный бизнес. Наряду с детальным описанием этой деятельности Симонова стре- мится показать Федора Васильеви- ча с личной стороны, упоминая о его самоидентификации “средне- векового монаха”, его привязан- ности к старым друзьям, глубоком сочувствии и поддержке молодого поколения (Саввы Мамонтова и художников Василия Поленова и Ильи Репина). Странные ноты, 3 И. Симонова. Социально-экономическая доктрина славянофильства во взглядах и деятельности Ф. В. Чижова / Дисс… канд. ист. наук. Москва, 1986. 433 Ab Imperio, 2/2006 однако, проскальзывают в главе, посвященной отношениям между Печериным, бежавшим за границу, и Чижовым, который в течение нескольких десятилетий пытался уговорить друга вернуться на родину (С. 254-268). Описание корреспонденции друзей читается здесь как проекция проблемы эми- грации в прошлое, хотя превраще- ние Печерина из революционера в католического монаха имело в глазах современников совершенно другой оттенок. В целом книга Инны Симо- новой, бывшего редактора мо- лодогвардейской серии “Жизнь замечательных людей”, страдает от ряда серьезных проблем. Один из существенных ее недостатков – это отсутствие критической дис- танции автора в отношении героя ее работы. Например, живую про- зу своего римского соседа Гоголя Чижов, очевидно, долго воспри- нимал чрез призму математика, педантично перечисляющего в дневнике “грамматические ошиб- ки” малороссийского писателя (C. 47). Чижов был не только ужасным педантом и бесконечно упрямым человеком, но и явным моралистом. Однако Симонова представляет даже и очевидные негативные черты характера Чижова в позитивных тонах (С. 30-32). Можно согласиться, что Чижов был замечательным человеком в истории России. Он, как считает Симонова, целиком посветил свою жизнь служению утопиче- ской идее России как (в будущем) лучшей цивилизации, превосхо- дящей европейскую. Он достиг многого. Школы и общественные заведения, построенные посмер- тно на его многомиллионное на- следие, свидетельствуют об этом. Например, долгие годы Чижов пытался сделать арендуемые им шелководческие плантации в Киевской губернии рентабель- ными. Однако Федор Васильевич был человеком, заслуживающим большего, чем просто дифирамбы в свой адрес. Выстраивая пря- молинейное (телеологическое) развитие Чижова от идеолога пан- славизма к представителю наци- онального предпринимательства, Симонова, к сожалению, упускает из виду то, что для Федора Васи- льевича было очевидным – эко- номическое фиаско его первой предпринимательской авантюры (С. 116-117). Каждая личность терпит на протяжении своей жизни поражения. Интересно было бы представить здесь более объемно то, что Оуэн смог лишь обозначить в биографическом исследовании,4 т.e. проследить, каким образом Чижов проходил 4 Thomas C. Owen. Dilemmas of Russian Capitalism. Pp. 9-45. 434 Рецензии/Reviews сквозь неудачи и кризисы и в какой мере они оформили или изменили его и как личность‚ и как исторического деятеля. Следует отметить и отсут- ствие дистанции автора по от- ношению к славянофильству как историческому объекту, мировоз- зренческие установки которого Симонова отказывается оцени- вать. С одной стороны, в России приятно, конечно, иметь много “братьев-славян” и чествовать тех, кто создавал большую сла- вянскую семью на слове и на деле. С другой стороны, какую именно роль славянофильская идеология сыграла в истории Российской империи и ее народов? И, нако- нец, что мы можем почерпнуть из этого исторического опыта сегодня? Фокусирование славяно- филов на имперско-национальном принципе экономики, на своем, на собственном, “на хлопке в тех странах Азии, которые у нас под рукой” (C. 162) – это не только (легитимная) антизападническая позиция. Это – интеллектуальное и практическое выстраивание властных экономических отно- шений центра империи с перифе- рией, которые некоторые назвали бы колониализм. Биографический очерк Чижова представляет собой своего рода политический (идеологический) труд. Чижов забыт – этим моти- вирует Симонова свое повество- вание, именно за “вспоминание” и “возрождение” наследия Чижова Инна Анатольевна, собственно, и борется. Превращая жизнь Чижо- ва в письменный памятник, она, вероятно, совершает ту же ошиб- ку, что и славянофилы: “возродить Россию” (C. 296) невозможно, тем более такой, какой она никогда не была. Лилия КРУДУ Григоре Еремей. Невидимое лицо власти. Кишинэу: “Литера”, 2005. 760 с. ISBN: 9975-74-901-1. Фигура Григоре Еремея хоро- шо известна читателю еще с со- ветского времени. Еремей долго проработал в аппарате Совмина МССР, продвинувшись в иерар- хии до должности 1-го зампреда Совмина в период с 1973 по 1980 годы. Более 10 лет он возглавлял профсоюзы, а затем и партийную организацию в Советской Молда- вии (с февраля по август 1991 г.). Таким образом, на долю Еремея выпала роль последнего первого секретаря ЦК КПМ, а на годы его правления пришлись всплеск массового выхода из партии и попытки ее реабилитации. В пост- ...

pdf

Share