От Редакции: Ситуация пост. После империи: назад, к этносу? Вперед, к нации?

11 Ab Imperio, 4/2005 ОТ РЕДАКЦИИ СИТУАЦИЯ ПОСТ. ПОСЛЕ ИМПЕРИИ: НАЗАД, К ЭТНОСУ? ВПЕРЕД, К НАЦИИ? Настоящий номер Ab Imperio завершает годовой цикл, прошедший для нас под знаком новой исследовательской программы изучения “языков самоописания империи и нации”. Сама эта программа стала своеобразным итогом пятилетнего развития проекта AI, начинавшегося как журнал-форум для трансляции методов и аппарата современных исследований национализма в среду российских социальных и гума- нитарных наук. По мере реализации изначальной программы мы все отчетливее осознавали ограниченность ее базовой установки на анализ национального опыта, необходимость дополнительной теоретической рефлексии и обращения к новым подходам для описания всего много- образия и разнонаправленной динамики процессов в Российской им- перии, СССР и на постсоветском пространстве. В поисках адекватных формулировок исследовательских вопросов мы перешли от практики отдельных тематических номеров к темам года, позволявшим осмыс- лить исторический опыт изучаемого региона через исследовательскую оптику исторических метанарративов и метаконцепций (таких, как модернизация, граница, историческая память). Этот эксперимент стал интересной попыткой синтеза имеющихся парадигм социального знания применительно к изучению национализма на постсоветском 12 От редакции, Ситуация пост... пространстве. Благодаря ему мы вышли на целый ряд новых вопросов методологического и эпистемологического характера. Первый номер 2005 года мы открыли редакционной статьей, фор- мулировавшей проект “новой имперской истории”, в которой ставился вопрос о специфике аналитического языка исследователя, воспроизво- дящего нормативный дискурс нации, и осмыслялся опыт предшеству- ющей историографии, показавшей невозможность фиксации империи в определениях эссенциального и институционального характера и принципиальное методологическое ограничение имперской компара- тивистики, не позволяющей проникнуть за грань внешнего описания имперских структур. Идея “новой имперской истории” предполагала выявление “собственных” языков “империи и нации”, перенос иссле- довательского внимания на динамику и статику саморепрезентаций различных групп и индивидуумов, населявших гетерогенное простран- ство многонациональных империй, на оригинальную семантику тех или иных категорий в конкретном историческом контексте и ситуации динамического взаимодействия (такую ситуацию мы определили как “имперскую ситуацию”). “Имперская ситуация” – это рабочая гипотеза, развитие которой происходит в ходе дискуссий и диалога между авто- рам AI. Основываясь на годовом опыте “апробации” этой гипотезы в журнале, можно утверждать, что для имперской ситуации характерно, прежде всего, наличие разнородных исторических субъектов, отно- шения между которыми не приводят к гомогенизации политического, социального и культурного пространства. Однако сама по себе гете- рогенность пространства исторического опыта не дает оснований для выделения его в отдельный тип. Проблема дефиниции в данном случае не может решаться аб- страктно, но должна решаться исторически. Гетерогенность опыта империи в свете исторического подхода предстает не как противо- стояние однотипных субъектов исторического процесса (например, национальных движений), а как взаимоналожение разнотипных исторических субъектов, в языках самоописания которых содержатся маркеры архаичной и модерной идентичности, и при этом архаика модернизируется, а языковая общность и национальная территория историзируются. Наконец, важной характеристикой “имперской ситуации” является отсутствие доминантного и непротиворечивого самоописания империи, укорененной в эпистемологии когнитивной рамки, задающей параметры этого самоописания. Определение импе- рии рождается как проекция современной политики, рационального 13 Ab Imperio, 4/2005 социального знания и исторических акторов, которые выстраивают империю как точку отсчета собственного прогрессивного движения к будущему национальному государству и современной нации. История восприятия империи, а равно и история попыток систематизации и рационализации имперского пространства, является частью истории империи. В свете этой рабочей гипотезы наиболее проблемным выглядит вопрос о том, что такое наследие империи. Так, статьи исторической рубрики настоящего номера, посвященные интерпретации империи Чингисхана в современных дебатах и практиках идентичности, де- монстрируют инструментализацию прошлого конкурирующими про- ектами постсоветских групповых идентичностей и выявляют работу “активистов исторической памяти” по поиску альтернативных версий исторической генеалогии национальных общностей, оформившихся в рамках советского проекта. Участники этого форума, за организацию которого мы чрезвычайно признательны приглашенному редактору номера Татьяной Скрынниковой, наглядно демонстрируют, как се- мантическое пространство проекта советской и российской общности оспаривается исторической памятью о “монгольской” империи, как конструируемая память о древней наднациональной империи проблема- тизирует различные нарративы национальной истории и в то же время – как расплывчат и неоднозначен канон постсоветской идентичности монгольских народов. Религиозный, этнический и пространственный аспекты памяти об империи Чингисхана служат ресурсом как для узко генетического проекта “халха-монгольского этноса”, так и для проекта панмонгольской языковой и культурной общности. Материалы рубрик “Новейшие мифологии”, “АBC: исследования национализма и империи”, “Архив” также свидетельствуют о непре- рывном конструировании групповых идентичностей после распада Советского Союза, и в этом смысле возможно ретроспективно го- ворить о наследии империи, так как постсоветские политические и национальные образования создаются обществами, у которых либо отсутствовало национальное государство, либо претензия на него не- достаточно легитимирована исторически. В этой ситуации “советская империя” оказывается точкой отсчета будущего развития национали- зирующихся сообществ. Развивая эту тему, авторы номера на разных уровнях обращаются к концепции “этноса” и практикам этнической регламентации, которые становятся своеобразным выходом из “постимперской” ситуации, 14 От редакции, Ситуация пост... характеризующейся расплывчатостью и ненадежностью других вари- антов фиксации социальных характеристик. Они позволяют увидеть, как по-разному представляется и инструментализируется “этнос”, казалось бы, в одинаковой для всех постсоветской ситуации. В случае с алтайскими “этнотравматологами” и “этновиталистами”, описанном Сергеем Ушакиным, мы имеем дело с биологизацией политики, с по- пыткой найти в биологии и органицистком дискурсе прочные основа- ния для описания изменившейся социальной реальности. Дискуссии об этничности и национализме в постсоветском Узбекистане, пред- ставленные в форуме, собранном для нас приглашенным редактором Марлен Ларюэль (рубрика “ABC”), осмысливают национализацию советского национального проекта в рамках нового суверенного го- сударства, осознающего себя в таком качестве в XXI веке. Таким об- разом, постимперская специфика выявляет расплывчатость категории этничности, интерпретация и использование которой во многом зависят от исторического контекста и политической конъюнктуры. Категория этничности используется как в конструировании традиционно-со- ветских “этносов”, так и для означения возникающих после распада Советского Союза новых культурных, социальных и политических границ. Тот факт, что категория этничности, утратившая, как казалось, свое значение в силу присущих ей генетических коннотаций, стано- вится лейтмотивом “постимперского” номера AI, остро ставит вопрос о необходимости теоретической рефлексии над нашим аналитическим языком, его способностью функционировать за пределами когнитивных рамок дисциплин, определяемых исторической логикой неизбежности национального государства. Именно на такой анализ ориентированы материалы рубрики “Те- ория и методология”. Рубрика открывается тремя интервью с редак- торами сборников, в которых впервые была предпринята попытка осмысления феномена наследия империи. Обмен мнениями между редактором AI Мариной Могильнер и французским исследователем Алэном Блюмом (в новом для AI жанре эпистолярной дискуссии) посвящен теме “имперского наследия” и поискам адекватного языка его аналитического описания. В своих письмах-размышлениях Алэн Блюм подчеркивает важность универсального языка социальных категорий для анализа недавних протестных выступлений во фран- цузских предместьях и обращает внимание на устоявшийся характер французских политических институтов и практик (одновременно являющихся классическим примером практик современного нацио- 15 Ab Imperio, 4/2005 нального государства). Редактор AI, в ответ, ставит вопросы о функци- онировании иного языка, формирующегося французским обществом, “принимающим” и “воспринимающим” иммигрантов, а также самими иммигрантами, объединенными опытом проживания и выживания во Франции – бывшей метрополии империи. По сути, дискуссия редакто- ра Ab Imperio и французского исследователя не просто ставит вопрос о значимости и перспективах универсалистского исследовательского аппарата социальных категорий, с одной стороны, и партикуляристско- го, этнографического подхода – с другой. Она проблематизирует саму границу между двумя исследовательскими языками в постимперской ситуации: саморепрезентация участников протестных движений в качестве особой социальной группы не противоречит исследованию этой же саморепрезентации как способа описания культурных раз- личий, то есть (вновь создаваемой) этничности, функционирующей при этом в рамках приемлемого политического языка французского национального государства. Следующая за эпистолярным “диалогом” статья Сильви Тено обра- щает внимание на происхождение правового института “чрезвычайного положения” – интегральной части французского законодательства и правовой практики – в контексте кризиса колониальной империи. Тено вводит в дискуссию авторов методологической рубрики еще одну пере- менную: кроме языка социального анализа и языка меняющейся, много- уровневой и интерпретируемой “этничности” анализ французской постимперской (и постнациональной?) ситуации должен учитывать язык политической традиции, поскольку и современный французский дискурс нации, и многие законодательные практики, ассоциирующи- еся с имперским колониальным прошлым, родились во Французской революции и связаны с характерными для нее представлениями о политических интересах республики и границах политического тела французской нации. Выдержанные в дискуссионном формате материалы методологиче- ской рубрики номера показывают, что феномен имперского наследия наиболее рельефно проступает в сфере эпистемологии современной историографии и социального знания. В этой сфере происходит пере- осмысление феномена империи c позиций современности, и одновре- менно имеет место попытка описать проблемы сегодняшнего мира с помощью имперского исторического опыта и наследия империи. Но для нынешней эпистемологической “ситуации пост-” характерна еще и дискредитация нации и национального государства как единственных 16 От редакции, Ситуация пост... и универсальных объясняющих моделей. Именно поэтому “ситуация пост-”, столь неопределенная политически, может быть исключительно плодотворной исследовательской ситуацией, о чем – мы надеемся – свидетельствует настоящий номер AI. Редакция Ab Imperio: И. Герасимов С. Глебов A. Каплуновский M. Могильнер A. Семенов ...