Стихотворные тексты из архива общества «Зеленая лампа»

В настоящей публикации воспроизведены все 23 стихотворных текста, хранящихся в архиве литературного общества «Зеленая лампа» (общий объем архива — 43 текста; см.: РО ПД, ф. 244, оп. 36). Тексты сопровождаются краткими архивными описаниями и библиографическими справками, в основу которых легла новая опись архива, составленная в 2011 г. ученым хранителем Пушкинского фонда Рукописного отдела ИРЛИ Татьяной Ивановной Краснобородько. Рукописные тексты воспроизведены с максимальной точностью: сохраняются орфография, пунктуация, и, в частности, пробелы или, наоборот, отсутствие пробелов между словами. В связи с этим составителям пришлось ввести в практику один непривычный знак: подчеркнутый пробел (например, «на_вѣкъ») обозначает слова, написанные не слитно, но без отрыва пера от бумаги (ср. Перцов, Пильщиков, с. 13, 26). Таким образом, представленный корпус пригоден, например, для изучения процесса стандартизации границ графических слов в 10-20-е годы XIX столетия. В соответствии с русской эдиционной традицией подчеркивания и авторские подписи воспроизводятся курсивом, зачеркивания — квадратными скобками, конъектуры подаются в угловых скобках.

Общество «Зеленая лампа» часто упоминается в научной и популярной печати. Между тем, бо´льшая часть архива лампистских бумаг (около 100 листов из 161) остается неопубликованной, и, по данным листа использования рукописей, этот архив мало кто смотрел (какие-либо единицы из этой описи с 1970 г. заказывали всего пять исследователей, включая составителей данной публикации). Иначе говоря, упоминания о «Зеленой лампе» в изрядной своей части не основываются на непосредственном знакомстве с текстуальным наследством лампистов. Четыре лампистских стихотворения печатаются здесь впервые. Из воспроизведенных нами 23 текстов в «лампистских» редакциях 12 были опубликованы Б. Л. Модзалевским с искажениями орфографии и пунктуации, а иногда с ошибочными чтениями, которые делают невозможной работу по атрибуции и лингвопоэтическому анализу. Семь лампистских стихотворений Я. Н. Толстого были опубликованы в 1821 г. в позднейших редакциях, значительно отличающихся от тех, которые сохранились в архиве «Лампы» (кроме того, сборник Толстого, содержащий эти тексты, давно стал библиографической редкостью). Стихи А. А. Дельвига и Ф. Н. Глинки печатались в разных редакциях отчасти при жизни авторов, отчасти в посмертных изданиях.

Вниманию читателей «Пушкинского вестника» предлагается предварительная архивная публикация, предшествующая полному критическому изданию всех бумаг «Зеленой лампы», которое готовится к электронной публикации со свободным интернет-доступом на сайте Фундаментальной электронной библиотеки «Русская литература и фольклор» (feb-web.ru). Выражаем свою искреннюю благодарность сотрудникам ИРЛИ РАН, и в особенности А. С. Бодровой, С. Н. Гуськову и Т. И. Краснобородько. Работа над публикацией проходила в рамках проекта «Collaborative Research in the Humanities» при финансовой поддержке U.S. National Endowment for the Humanities.

В комментариях использованы следующие сокращения:

• Дельвиг 1829— Стихотворения барона Дельвига, С.-Петербург: В типографии Департамента народного просвещения, 1829.

• Дельвиг 1922— [А. А.] Дельвиг, Неизданные стихотворения, под редакцией М. Л. Гофмана, Петербург, 1922 (Труды Пушкинского Дома при Российской Академии Наук).

• Дельвиг 1986— А. А. Дельвиг, Сочинения, составление, вступительная статья, комментарий В. Э. Вацуро, Ленинград: Художественная литература, 1986, с. 353-354.

• Модзалевский— Б. Модзалевский, К истории «Зеленой Лампы», Декабристы и их время: Труды Московской и Ленинградской секций по изучению декабристов и их времени, Москва: Всесоюзное общество политических каторжан и ссыльно-поселенцев, [1928], т. I, с. 11-61. Перепечатано в кн.: Б. Л. Модзалевский, Пушкин и его современники: Избранные труды (1898-1928), С.-Петербург: Искусство-СПБ, 1999, с. 9-66 (даем параллельные ссылки на оба издания).

• Перцов, Пильщиков— Н. В. Перцов, И. А. Пильщиков, О лингвистических аспектах текстологии, Вопросы языкознания, 2011, № 5, с. 3-30.

• РО ПД— Институт русской литературы (Пушкинский Дом) РАН (С. Петербург). Рукописный отдел.

• Толстой — Мое праздное время, или Собрание некоторых стихотворений Якова Толстого, С.-Петербург: В Типографии Карла Крайя, 1821.

• Томашевский— Б. В. Томашевский, Пушкин, Москва; Ленинград: Издательство Академии наук СССР, 1956, кн. 1: (1813-1824).

• Труды ВОЛРС— Труды Высочайше утвержденного Вольного общества любителей российской словесности (Соревнователь просвещения и благотворения).

• Peschio 2012— J. Peschio, "Lighting The Green Lamp: Unpublished and Unknown Poems," in Taboo Pushkin: Texts, Topics, Interpretations, ed. A. Gillespie, Madison: University of Wisconsin Press, 2012, 84–111.

• Peschio (forthcoming)— J. Peschio, Impoliteness and Innovation in the Age of Pushkin, Madison: University of Wisconsin Press (forthcoming).

Стихотворные тексты из архива общества «Зеленая лампа»

№ 3, л. 1-2 об.

Я. Н. Толстой.

«Задача» («Люблю веселость, шумъ, забавы…»).

Беловой с поправками автограф.

На л. 1 помета карандашом рукой Б. Л. Модзалевского: «Я. Н. Толстого».

Описано с пагинацией «Л. 2-3»: Модзалевский, с. 6 (с. 12).

Напечатано (с отличиями от автографа): Толстой, с. 96-100.

Задача.

Люблю веселость, шумъ, Забавы,Люблю унынье, тишину,Люблю лучь Солнца величавый,Люблю и скромную луну!Не рѣдко отъ бездѣлки плачуИ также часто хохочу;Рѣшитежъ, мудрецы, задачу:Что я люблю? чего хочу?

#

Люблю красавицъ я смиренныхъ,Люблю и вѣтренныхъ Цирцей,Люблю я рѣчь людей стѣпенныхъ,Люблю и смѣхъ младыхъ друзей!

#

Люблю я драгоцѣнны вины,Люблю и свѣтлу воду пить,Люблю конфекты, апельсины, Люблю и трубку покурить!

#

Люблю я птичекъ нѣжны хоры,Люблю дубравы и сады,Люблю на масленой я горы,Люблю зимой кристальны льды!

#

Люблю войны кровавы бои,Люблю безпечность, тихій миръ,Люблю я дни вести въ покоѣ,Люблю друзей сзывать на пиръ!

#

Люблю за зайцами гоняться,Люблю [животныхъ] я жизнь щадить звѣрей;Люблю расчетами заняться,Люблю и бросить сто рублей!

#

Люблю [поврать] шутить на счетъ другова,Люблю хвалили чтобъ меня;Люблю я вѣкъ прожить здорово,Люблю и не [щадить] беречь себя!

#

Люблю читать я Ѳукидида,Люблю Баву — богатыря,Люблю задачи я Эвклида, Люблю какъ лжетъ Ворожея!

#

Люблю я ѣздить за границу,Люблю отчизны край родной,Люблю я пышную столицу,Люблю въ деревни домикъ мой!

#

Люблю читать учены книги,Люблю баллады, сказки, гиль,Люблю въ_романахъ я интриги; Люблю въ Исторьи славну быль!

#

Люблю душой Аристотеля,Люблю Мальбранша и Арно,Люблю Платона, Махьявеля,Люблю Корнеля и Кино!

#

[Люблю Зенона, [Эпиктета] Эпикура (*)Люблю Скарона и Флешьê,Люблю Руссо и Аруета,Люблю Ламота и Дасьê!]

<Вся строфа зачеркнута, вместо нее вписаны две строфы на л. 2 об.:>

Люблю воздержность я Зенона,Люблю и Эпикуромъ жить;Люблю я Брута и Катона,Люблю и Кесаря хвалить!

#

Люблю Агриколу, Гальгака,Люблю Суворова, Моро;Люблю Вольтера и Жанъ-Жака,Люблю Жильбера, Дидеро.

#

Люблю плачевну Мельпомену,Люблю я [Талью точно такъ] Талію равноЛюблю Заиру, ПоликсенуЛюблю [какъ вздоритъ Пурсоньякъ] Жокрисъ какъ вретъ умно!

#

Люблю кружиться въ модномъ свѣтѣ,Люблю въ трактиръ ходить тайкомъ,Люблю кататься я въ каретѣ,Люблю равно ходить пѣшкомъ!

#

Люблю я вѣкъ златой Атреи <sic! вместо Астреи>, Люблю и нашъ железный <sic! > вѣкъ; Люблю душистыя Алеи, Люблю и дикій я просѣкъ!

#

Люблю пастушекъ я Аркадскихъ,Люблю и нынѣшнихъ Графинь,Люблю я медъ шинковъ Арбатскихъ,Люблю и горькую полынь!

#

Люблю копить я миліоны,Люблю и въ_карты поиграть;Люблю въ мечтахъ носить короны,Люблю [величье презирать] ихъ игомъ называть!

#

Люблю заняться дѣломъ важнымъ,Люблю зѣвать надъ меледой;Люблю жить въ_домѣ трехъ-этажномъ,Люблю и въ хижинѣ простой!

#

Люблю дремать я на диванѣ,Люблю я прыгать не въ кадансъ,Люблю платить я Музамъ дани,Люблю гадать я въ грандъ-пасьянсъ!

#

Люблю мечтать я надъ утесомъ,Люблю мечтателей бранить;Люблю мораль сказать повѣсамъ,Люблю и самъ я пошалить!

#

Я все люблю — и всѣмъ скучаю;Мнѣ все смѣшно, всего мнѣ жаль;Кружусь, скачу, дремлю, зѣваю,И множу радостью печаль!Грущу безъ всякой я причины,И вдругъ радъ прыгать Антраша!Уронъ сношу я безъ кручины,Не веселюсь отъ барыша,Не рѣдко какъ ребенокъ плачуИ также часто хохочу;Рѣшитежъ, мудрецы задачу: Что_я люблю? чего хочу?

№ 4, л. 1-1 об.

Ф. Н. Глинка.

«Блескъ очей [Вольный переводъ съ Польскаго]» («Приятно алыхъ зорь мерцанье…»).

Источник перевода не установлен.

Подпись (на л. 1 об.): «Ф: Гл:».

Беловой с поправками автограф.

На л. 1 — записи Ф. Н. Глинки, относящиеся к заседанию С.-Петербургского Вольного общества любителей российской словесности 1 апреля 1818 г. (вверху на левом поле), и помета карандашом А. А. Никитина (на правом поле).

Описано с пагинацией «Л. 4»: Модзалевский, с. 6 (с. 12).

Напечатано (с отличиями от автографа): Труды ВОЛРС, 1818, ч. II, кн. VI, с. 380-382.

В другой редакции («Какъ весело зари вечернее мерцанье!..») на-печатано: Журнал изящных искусств, 1823, ч. 1, № 5, с. 379-380.

В сокращенной редакции, датированной 1822 г., напечатано: Славянин, 1830, № 2, с. 141.

* 1 Апрѣля 1818.

* Сегодня предложить:

1. 1. въ почетные: В: С: Филимон<ов>а

2. 2. въ корреспонденты: А. А. Ивановскаго

Ред. общ. одобрено. Никитинъ

Блескъ очей. —

                   _____([Вольный переводъ съ польскаго])

                   _____

Приятно алыхъ зорь мерцанье.…Прелестно тихое сіянье Луны прекрасной, молодой, Когда надъ зеркальной водойСтоитъ, и ликъ ея дрожитъ наднѣ потока; — Иль д ѣвой чистою, въ безмолвіи ночей,        Гуляетъ въ голубыхъ поляхъ востока       Въ богатыхъ тканяхъ изъ лучей.… Но другъ мой! ангелъ мой! мнѣ блескъ твоихъ очей И розовой зари и лунъ младыхъ милѣе. —            Что пышной радуги свѣтлѣе    Когда, [въ лиловыхъ облакахъ] въ воздушныхъ высотахъ,             Горитъ она въ семи блистающихъ цвѣтахъ        И небо оттѣня прекрасной полосою           Любуется своей красою       Смотрясь въ серебрянный ручей? — Но мнѣ, всего милѣй мнѣ блескъ твоихъ очей!            — Я видѣлъ солнце на восходѣ            Когда — какъ будто чрезъ окно —        Глядитъ, съ улыбкою, изъ за холмовъ оно            И дремлющей еще природѣ            Шлетъ утренній прив ѣтъ … Я зрѣлъ, потомъ, его великолѣпный свѣтъ,Когда и кустъ простой, осыпанный росою,        Рядитъ оно для глазъ чудесною красою, Въ алмазы, въ пурпуры и въ_роскошь богачей.… Всё мило; но милѣй мнѣ блескъ твоихъ очей! —        Я зрѣлъ дрожащее сіянье звѣздъ въ Эфирѣ       [Въ тотъ часъ, как шумъ молчитъ и]           Въ часы [безмолвія] спокойствія и сна въ [подлун¯омъ]           безмолвномъ мірѣ;       Я видѣлъ [пышную] дивную игру лучей,           Въ кристалахъ и въ сребрѣ фонтановъ и ключей: Прекрасный, пышный блескъ! Но блескъ твоихъ очей [(Что дѣлать? виноватъ[?]!)]            (Что дѣлать мнѣ?) — луны, зари и звѣздъ милѣе!… — — Ахъ много въ жизни я терпѣлъ томясь, стеня…        Но, очи милыя! Смотрите на меня        И будетъ жизнь моя луны младой свѣтлѣе!…

                                       Ф: Гл:

№ 10, л. 1-1 об.

И. Е. Жадовский.

«Басня/Орелъ и Улитка» («Сидѣвши дуба на вершинѣ…»).

На л. 1 под словом: «Басня» запись острым предметом (или острым ногтем) рукой Н. В. Всеволожского (?): «Члена Жадовскаго» (ср. с № 13, № 15, № 16 и № 39).

Рукой Н. В. Всеволожского.

Описано с пагинацией «Л. 22»: Модзалевский, с. 6 (с. 13).

Напечатано: Модзалевский, с. 15-16 (с. 22-23) (с атрибуцией Н. В. Всеволожскому).

Атрибуировано Жадовскому: Томашевский, с. 210.

Басня
Орелъ и Улитка

Сидѣвши дуба на вершинѣ       Пернатыхъ царь орелъ,Не знаю по какой причинѣСобрать совѣтъ свой повелѣлъ,Но въ томъ и нужды нѣтъ для насъ,Войну ль Орелъ предпринимаетъИль съ Министерствомъ въ добрый часъ[Вороны Кречетовъ сганяютъ] Воронъ и Кречетовъ сганяетъ.           Но вотъ совѣтъ собралсяИ каждой потакать царю Орлу старался.           (Читатель всякой знаетъ самъ,           что ктожъ не льститъ своимъ царямъ?)       Не знаю что въ совѣтѣ трактавали,       Иль соколовъ за храбрость награждали,           Иль разареннымъ отъ стрелковъ           Лишеннымъ гнѣздъ, дѣтей, отцовъ           По силѣ помощь подавали,Иль подати со птицъ нещастныхъ убавляли,           Для басни нужды многа нѣтъ,           Воздушный дѣлалъ что совѣтъ.       Но вотъ Орелъ имѣя зоркій взглядъ,       Съ вельможами другими въ рядъ,Улитку подъ листомъ увидѣлъ близь себя,                           Какъ Богъ занёсъ тебя?           Спросилъ ее Пернатыхъ царь;           За чѣмъ ты сдѣсь и что за тварь?Изъ Пресмыкающихъ, я жительница тины!Но какъ могла дойти ты дуба до вершины?           А та въ отвѣтъ Царю дала,                        Я доползла. — Не рѣдко и съ людьми, примѣры тѣжъ бываютъ,Что многіе ползкомъ, къ вершинѣ доползаютъ.

№ 12, л. 1

Ф. Н. Глинка.

«Шаррада» («Слогъ первой мой вездѣ есть признакъ превос-ходства…»).

Авторизованная копия.

Описано с пагинацией «Л. 25»: Модзалевский, с. 7 (с. 13) (как стихотворение неизвестного автора).

Напечатано: Труды ВОЛРС, 1820, ч. IX, кн. I, с. 75-76 (в кн. III на с. 357 разгадка: «Помѣщенная Шаррада въ первой книжки сей части значить: Пре-столъ »); Модзалевский, с. 27 (с. 36-37).

Шаррада

Слогъ первой мой вездѣ есть признакъ превосходства Вторая часть нужна для пищи, для дородства Не рѣдко и для книгъ, а чаще для бумагъДля лакомыхъ она источникъ лучшихъ благъ. Чтожъ ц ѣлое мое? — всегда жилище власти И благо гдѣ_на немъ, смиривъ кичливы страсти, Спокойно возсѣдитъ незыблемый законъ: Тогда ни звукъ оковъ, ни угнѣтенныхъ <sic! > стонъ, Не возмущаютъ духъ въ странахъ ему подвластныхъПолны счастливыхъ селъ и городовъ прекрасныхъЛюбуются онѣ красой своихъ полейИ солнце кажется сіяетъ имъ свѣтлѣй....Но горе, гдѣ поправъ священные законы,Забывъ свой долгъ, презрѣвъ гражданъ права и стоны Возсядетъ равный имъ съ[страстями] страстьми, — а незаконъ <sic! > Тамъ въ мигъ преобратитъ строптивой властью онъВъ_ничто — обилья блескъ: луга и нивы — въ степиИ дѣтямъ отъ_отцовъ, наслѣдье — грусть и цѣпи.И землю окропятъ потоки горькихъ слезъИ взыдетъ стонъ людей до выспреннихъ Небесъ!

№ 13, л. 1-1 об.

Д. И. Долгоруков (Долгорукой, Долгорукий), князь.

«Размышленіе при смерти Г-на Б-ва» («Друзья! скорѣй, скорѣй вѣщайте!..»).

Подпись (на л. 1 об.): «К. Дмитрій Долгорукой».

Беловой автограф.

На л. 1 под заглавием запись острым предметом (или острым ногтем) рукой Н. В. Всеволожского (?): «Члена К. Долгорукова»

(ср. с № 10, № 15, № 16 и № 39).

Описано с пагинацией «Л. 26»: Модзалевский, с. 7 (с. 13).

Размышленія при смерти Гна Б—ва. —

Друзья! скорѣй, скорѣй вѣщайте! —Что слышу? … смерти приговоръ. —Небесны силы, сострадайтеЯ_вижу меркнетъ пылкiй взоръ.

---

Уста_холодны, безъ улыбки. —— Жена несчастная на_вѣкъ! —— И стонъ и_плачъ! — младенецъ въ_зыбкѣО Боже! что есть человѣкъ? —

---

Се_образъ <sіc! > рукъ твоихъ творенье — Но гдѣ въ немъ искра Божества?Гдѣ чувствъ къ великому стремленье?Насильно смерть беретъ права. —

---

Въ одежды черны облекитесьСклонитесь гордые челомъСюда надменные стекитесь Симъ поучится < sic! > вѣчнымъ сномъ.

---

Рядите грудь въ алмазны звѣздыКоль зря сей трупъ_душа молчитъ,Въ объятьяхъ ложныя надеждывасъ_также время сокрушитъ.

---

Творите судъ несправедливой Красуйтесъ бѣднаго въ слезахъ, Смерть скоро сломитъ рокъ кичливойЖдетъ правый судъ на небесахъ. —

< --- >

Его избѣгнуть?… гдѣ тѣ силы??Нашъ другъ былъ честенъ, добръ душойЕму не страшенъ студъ могилыОнъ_зла_не_вѣдалъ за_собой. —

---

Нашъ другъ погибъ! — и_нѣтъ_въ_немъ жизниНо есть надежда за_него.Друзья! онъ_тамъ_въ своей отчизнѣЖизнь лучшая удѣлъ его<.>

                                       К_Дмитрій Долгорукой

№ 15, л. 1-2 об.

Я. Н. Толстой.

«Завѣщаніе» («Скупое провидѣнье…»).

Беловой автограф.

На л. 1 под заглавием запись острым предметом (или острым ногтем) (рукой Н. В. Всеволожского?): «Члена Толстаго» (ср. с № 10, № 13, № 16 и № 39).

На л. 2 об. (в перевернутом положении листа) помета рукой Н. В. Всеволожского (?): «Au membre P. Dolgorouky».

На л. 1 помета карандашом рукой Б. Л. Модзалевского: «Я. Н. Толстого».

Описано с пагинацией «Л. 29-30»: Модзалевский, с. 7-8 (с. 14).

Напечатано (с отличиями от автографа): Толстой, с. 104-108.

Завѣщаніе

Скупое Провидѣнье,Дни кратки намъ дало;Къ томуже въ ихъ теченьеЯдъ скорбей прилило.Едва откроетъ очиДля свѣта человѣкъ,И близокъ къ жизни ночи,И зритъ могилы брегъ; Не зная наслажденій Онъ_блекнетъ какъ_цвѣтокъ;Слабѣетъ пылкій ГенійИ мерзнетъ жизни токъ.Ахъ, скоро злая Парка Дни наши допредетъ <sic! >. По Стиксу рѣетъ барка,Сѣдой Харонъ насъ ждетъ;И я, изнемогаю;Смотрите, — какъ изсохъ,Гляжу — и восхищаюВъ_душевной скорби: охъ!Давно велѣньемъ КронаСѣдаго удальца,Мой свѣжій цвѣтъ лица,Въ_цвѣтъ желтаго лимона,Давно ужъ превращенъ!Уже рукой судьбиныМой образъ испещренъ;Волнистыя морщиныНачертаны на лбу:Какъ въ осень листъ трясуся,Въ_бесѣдахъ не резвлюся;Кляну свою судьбу;Страданіемъ жестокимъЛишенъ я нынѣ силъ:О, еслибъ краснощёкимъПо днесь еще я былъ!.....Но, съ трепетомъ душевнымъГляжу въ_безвѣстну [далъ] даль;Съ закатомъ ежедневнымъ,Взываю къ солнцу: «Жаль!Жаль ясное свѣтило!Что_рано погасилоСвой пламенникъ въ волнахъ;Ужъ вѣчность поглотилаЕще денёкъ — и ахъ!Подземные ПеруныГремятъ въ близи отъ насъ!О, скоро грянетъ часъ!Простите Нимфы юны,Прелестницы мои!Бесѣды коловратны,Напитки ароматны, Шампанскаго струи; И ты, о чудо наше!О Момій нашихъ_дней,Никита Стукодѣй!Твоей обширной чашѣ,Поклонъ, въ послѣдній разъ:Доколѣ на закроюСвоихъ на вѣки глазъ;Пускай она со мноюИ тѣшитъ слабый взоръА онъ, пусть соловѣетъ,Доколѣ не истлѣетъ,Злымъ Паркамъ въ перекоръ. —Пусть сдѣлаюсь обращикъУсопшаго въ винѣ;Тогда, Шампанскій ящикъПослужитъ гробомъ мнѣ!Не звоны колокольны;Но_рюмокъ громкій стукъ;Нѣтъ, строи богомольныНе надобны вокругъ:Тамъ, факель погребальныйГорящій будет ромъ;Трикраты ковшь прощальныйОбыдетъ [насъ] васъ_кругомъ:На мѣсто изголовьяБутылки положу.Но_вотъ_еще условьяДрузья! — я васъ прошу:Когда положатъ тѣлоМое, на вѣки спать:Воспойте Гимнъ веселой,Нѣтъ нужды вамъ рыдать;Къ чему вамъ черны ленты,И флеръ, и постный взглядъ?Къ чему такой нарядъ?Хотитель монументыВоздвигнуть для меня?Прошу я васъ, друзья! Вы трауры [оставте <? >] оставьте: Но кубокъ коимъ ВакхъГордилсябъ на пирахъ Наполнивши, [поставте <? >] поставьте На холмѣ гробовомъ. Тогда, я вѣчнымъ сномъ Покойно наслаждусяИ можетъ превращусяВъ_Шампанскіе пары. —Тѣмъ кончатся пиры,Театры, маскерадыИ танцы по баламъ;Попрячутся ДріадыПо_рощамъ и_дупламъ.И вы, мои Цирцеи,Союзницы вина!И розы, и лилеи,И персей бѣлизна,И взоры ваши страстны,И алыя уста,Кончины въ часъ ужасный,Потухнуть — какъ мечта!Что розовы букеты[,]?Что славы блескъ и громъ?Все рухлые предметыВъ вертепѣ гробовомъ!Покой всего дороже.И такъ, друзья! — по что жеВотще тревожить прахъИ мучаться въ слезахъ? —Но если мимоходомъСлучится (можетъ_быть)Веселымъ хороводомъБлизъ гроба проходить:Друзья! вы бросьте взгляды!...Гдѣ трупъ мой прогребутъ,Тамъ миртъ и виноградыНа вѣрно расцвѣтутъ.

№ 16, л. 1

Д. И. Долгоруков, князь.

«Романсъ» («Не тужи мой ангелъ милой...»).

Подпись: «К. Долгорукой».

Беловой с поправкой автограф.

Под заглавием запись острым предметом (или острым ногтем) рукой Н. В. Всеволожского (?): «Члена К. Долгорукова» (ср. с № 10, № 13, № 15 и № 39).

Описано с пагинацией «Л. 31»: Модзалевский, с. 8 (с. 15).

Напечатано: Модзалевский, с. 11 (с. 18-19) (с ошибкой в чтении первой строки: «Не шути, мой ангел милой…»).

Романсъ

Не тужи мой ангелъ милойВѣкъ недологъ для меня:Онъ_не_будетъ тамъ унылойГдѣ съ_тобой увижусь я.

---

Быстро въ горести жестокойВъ_жизни сей часы летятъИ_въ землѣ сырой глубокойМертвые спокойно спятъ.

---

Тамъ всѣ горести земные <sic! > Для меня угаснутъ вдругъТамъ кружатся сны младыеНе_жалѣй меня мой другъ.

---

Кто съ печалями сдружился.Для того сей въ тягость свѣтъКто несчастливымъ родилсяДля_того_надежды нѣтъ.

---

Я_умру для жизни новойСъ_образомъ твоимъ въ очахъСброшу бѣдствія оковыСъ_именемъ твоимъ въ_устахъ.

                       К_Долгорукой

№ 17, л. 1-1 об.

Я. Н. Толстой.

«Посланіе къ Д. Н. Философову» («О ты! потомокъ Діогена…»).

Беловой автограф.

На л. 1 помета карандашом рукой Б. Л. Модзалевского: «Я. Толстого. Б. М.».

Описано с пагинацией «Л. 32»: Модзалевский, с. 8 (с. 15).

Напечатано (с отличиями от автографа): Толстой, с. 33-34. Посланіе къ_Д. Н. Философову.

_______

О ты! потомокъ Діогена,Прямый философъ нашихъ днейПрошу! прими къ себѣ сочлена,Да буду секты я твоей!Отвергну бренны предразсудки,Яремъ тщеславія стряхнуИ отплясавъ по свѣтской дудкѣ,Подъ сѣнью дружбы отдохну.Пусть тотъ, кто пышной славы ищетъ,Вѣкъ цѣлый самъ себя томитъ,По океану бѣдствій рыщетъИ лавры кровію багритъ.Довольно по морю носилсяИ я, на утломъ челнокѣСреди ужасныхъ бурь стремилсяКъ желанной цѣли — въ далекѣСей призракъ оставался вѣчно;И я узналъ, что все — мечта!Но гдѣже жить могу безпѣчно?Гдѣ храма щастія врата?Въ обьятьяхъ дружбы, безъ сомнѣньяИ въ философіи прямой;И такъ изъ нѣдръ уединенья,Изъ хижины моей простой,Къ тебѣ взываю, другъ любезный!Моей ты просьбы не отринь,Подай ты мнѣ совѣтъ полезный,Въ недоумѣньяхъ не покинь!Наставь меня, на что рѣшиться,Стезю прямую укажи,Гдѣ послѣ вихра пріютитьсяМогу, о мудрый другъ, скажи!Да окунусь въ рѣкѣ забвенья,Приманокъ свѣтскихъ, такъ какъ тыИ прежней жизни наслажденья,Потухнутъ въ мысляхъ, какъ мечты.О дружба! будь же мнѣ отъ нынѣ Границей бѣдъ, души пріютъ, Вкусить дай радости въ пустынѣ,Онѣ и здѣсь меня найдутъ!

№ 20, л. 1-1 об.

А. А. Токарев.

«Тебѣ хвала и честь и ревностно куренье…».

Беловой автограф.

На л. 1 помета карандашом рукой Б. Л. Модзалевского: «А. А. Токарева».

Описано с пагинацией «Л. 36»: Модзалевский, с. 8 (с. 15).

Напечатано: Модзалевский, с. 13-14 (с. 21).

Тебѣ хвала и_честь и ревностно куренье,Тебѣ я приношу сіе Стихотворенье,О сладкій ароматъ, о благовонный злакъ,Отъ скуки вѣрный щитъ, возлюбленный Табакъ!Рости и процвѣтай; плодись и умножайся;Крошися въ картузы; въ сигары завивайся;Во трубкахъ безъ числа какъ Вестинъ огнь пылайИ облакомъ густымъ до потолка взлетай!Желаетъ славы сей, достойно заслуженной,Тебѣ любитель твой, тобою восхищенной!           И въ самомъ дѣлѣ, что невиннѣй можетъ бытьПриятнѣе для насъ забавы сей — курить?Любовь, сокровища, вино и_жажда славыДавали тысячи рожденіе бѣдамъ;Ввергали въ горести и_развращали нравыТабакъ же никогда на дѣлалъ зла людямъЧто еслибъ смертные отъ скуки и_печалиНе_къ картамъ, не къ вину, но къ трубкамъ прибѣгали,Отъ сколькихъ ссоръ и слезъ, отъ сколькихъ_лютыхъ бѣдъПремудрымъ средствомъ симъ избавленъ былъ бы свѣтъ.Антитабашницы, несправедливо злыя,О слабые носы, о головы больныя,Умолкните же вы, не смѣйте порицатьТу вещь, которую міръ долженъ уважать!Ростижъ, цвѣти табакъ; плодись и умножайся,Крошися въ картузы, въ сигары завивайся,Во трубкахъ безъ числа, какъ Вестинъ огнь пылай. И дымнымъ облакомъ до_потолка взлетай.

№ 22, л. 1-2 об.

А. А. Дельвиг.

«Дафна» («Мнѣ минуло шестнадцать лѣтъ…»).

Рукой Е. А. Боратынского, подпись — автограф.

Перевод стих. М. Клаудиуса «Phidile».

На л. 2 об. запись рукой Е. А. Боратынского: «A Monsieur Monsieur de Vsevolodsky» и сургучная печать.

На л. 1 пометы карандашом: «первая встрѣча / 108» (рукой П. А. Ефремова) и «Рукой Боратынскаго. Б. М.» (рукой Б. Л. Модзалевского); на л. 1 об. отчеркивание карандашом рукой П. А. Ефремова.

Описано с пагинацией «Л. 38-39»: Модзалевский, с. 8 (с. 15, 33).

Напечатано: Модзалевский, с. 25-26 (с. 34-35).

В других редакциях напечатано: Вестник Европы, 1814, ч. LXXVIII, № 22, с. 99-100 (под заглавием «Дафна»); Труды ВОЛРС, 1820, ч. IX, кн. II, с. 194-195 (под заглавием «Первая встрѣча»); Дельвиг 1829, с. 145-147 («Первая встрѣча»).

Беловой автограф другой редакции с правкой А. С. Пушкина: РО ПД, ф. 244, оп. 1, № 767.

Дафна

Мнѣ минуло шестнадцать лѣтъ           Но сердце было въ волѣЯ думала что цѣлый свѣтъ           Лишь боръ потокъ и полеК намъ юноша пришолъ въ село           Кто онъ? отъ коль? — не знаюНо все меня къ нему влекло           Все мнѣ твердило — знаю!

Его кудрявые власы           Вкругъ шеи обвивалисьКакъ макъ [сіяли] сіяетъ отъ росы           Сіяли разсыпалисьИ взоры пламенны его           Мнѣ что то изъяснялиМы не сказали ничего           Но ужъ другъ друга знали

Какъ съ розой ландышь бѣлъ онъ былъ           Милѣе не видала Онъ мнѣ прият<н>о говорилъ            Но что? — непонималаКуда пойду и онъ за мной           Мнѣ руку пожимаяУвы! и ахъ. твердилъ съ тоской           Отъ сердца воздыхаяЧто хочешь ты? спросила я           Скажи пастухъ унылыйИ обнялъ съ жаромъ онъ меня           И тихо назвалъ милойИ мнѣ-бъ тогда его обнять           Но рукъ не поднималаНа груди потупила взглядъ            Блѣднела <sic! > трепетала

Ни слова не сказала я            За что-жъ ему сердится <sic! > За чѣмъ оставилъ онъ меня           И скороль возвратится

                               Дельвигъ

№ 23, л. 1-2

Я. Н. Толстой.

«Элегія» («Какъ быліе въ поляхъ сраженно…»).

Беловой с поправкой автограф.

На л. 1 помета карандашом рукой Б. Л. Модзалевского: «Я. Толстого».

Описано с пагинацией «Л. 40-41»: Модзалевский, с. 9 (с. 15).

Напечатано (под заглавием «Сѣтованіе, во время болѣзни»; с отличиями от автографа): Толстой, с. 71-73.

Элегія

     __________

Какъ быліе въ поляхъ сраженноДыханіемъ зимы, лежитъ,Склонясь сырой землѣ смиренно,Блѣднѣетъ, сохнетъ и дрожитъ;Такъ нынѣ я, болѣзнью лютойНа одръ поверженный лежу, Недугами въ кольцо согнутый, Ни въ чемъ утѣхъ не нахожу;Мои ланиты пожелтѣли,Покрылось тучею чело;Мечты далеко отлетѣлиИ прежне щастье отцвѣло!Давноль я въ радостяхъ кружился?И дань веселію платя,Какъ вихръ, изъ края въ край носился,И жилъ_какъ щастливый дитя?Не зная скорьби, ни кручины,Съ цвѣточка на цвѣтокъ леталъ,Садясь на розы и жасмины,Я ими чувства услаждалъ:Но ахъ! судьба моя щастливаПеремѣнилась и прошла;И на пути моемъ кропива,Меня жестоко обожгла!Болѣзни, скорби и недугиКо мнѣ слетѣлися толпой;[Гнетутъ меня] Вращаютъ мной, какъ яры вьюги,Вращаютъ воздухомъ зимой.Прости, о Гигія прелестна!Румянный образъ скрылся твой;Куда исчезла безизвѣстнаИ силы увлекла съ собой?Уже изъ кубка золотаго,Ты больше здравья не струишь!Меня у края гробовагоОставя нынѣ, прочь летишь!Съ тобою скрылися АмурыИ ароматное вино;И мнѣ противныя микстуры,Вкушать всечасно суждено:И тѣ, что прежде такъ любили,Въ часы здоровія меня;Теперь оставили, забыли!Мои товарищи-друзья,Въ чаду, какъ древніе СатрапыЛикуютъ бодро на пирахъ;Меняжъ терзаютъ ЭскулапыИ я воздерженъ какъ монахъ,Который ищетъ Неба ЦарствоСтяжать молитвой и постомъ. — Ахъ! Скороль горькое лѣкарство Я свѣтлымъ замѣню виномъ?И снова цвѣтъ багряный, щёкиПокроетъ блѣдныя мои;Польются винные потоки, Въ стаканахъ зашипитъ Аи? Ахъ! Скороль спазмы, дрожь и крампыПри видѣ здравья улетятъ? Тогда лучи Зеленой-Лампы, Мой взоръ унылой озарятъ,И слабы чувства запылаютъЖивымъ Поэзіи огнемъ,Златыя лиры заиграютъ,Тогда въ присутствіи моемъ.Прійди, минута вожделенна!Жестокихъ мукъ моихъ рубежъ;Прійди! Страдальца удрученна,Своимъ прошествіемъ утѣшь!

№ 24, л. 1-2 об.

Неустановленный автор.

«Посланіе къ другу» («Напрасны всѣ твои укоры…»).

Подпись (на л. 2 об.): «Х».

Писарская копия (?).

Описано с пагинацией «Л. 42-43»: Модзалевский, с. 9 (с. 15).

Напечатано: Модзалевский, с. 28-31 (с. 37-40) (с осторожным предположением об авторстве М. Н. Загоскина).

Посланіе къ другу.

     __________________

Напрасны всѣ твои укоры,За то, что нетрудясь живуИ отвратя унылы взорыОтъ храма Таліи, нервуТѣхъ лавровъ, коими бы можноСебя столь лестно увѣнчать.Упоренъ ты — и такъ мнѣ должноТебѣ причины разсказатьМоей холодности чрезмѣрной.Хотя успѣхъ неимовѣрной Провинціала нашихъ дней И спорилъ съ лѣностью моей,Но другъ мой, что то не по нравуМнѣ, сей блистательный успѣхъ;И нынѣ, Авторовъ по праву,Хоть суждено имъ громкій смѣхъГостино дворскихъ ЮвеналовъСчитать наградою за трудъ,Хотя съ партерныхъ тожъ ораловъЗа_крикъ ихъ пошлинъ не_берутъ;Но лучше неписать рѣшитьсяИ_быть отъ славы въ далекѣ,Чемъ за_труды свои польститьсяНа браво громкое въ райкѣ.Но ты мнѣ возразишь конечно,Что трудъ мой былъ_бы_не таковъКакъ многихъ — Слушай другъ сердечной:Я отвѣчать тебѣ готовъ.Ты правъ. Когда бы не химераОдна могла меня польстить,Что даже красоты МольераУ насъ я могъ_бы_воскресить,То непростительно бы былоСкрывать талантъ столь рѣдкій мнѣ,Тогда бъ ни что не послужилоМнѣ оправданьемъ въ сей винѣ.Объ етомъ я съ тобой неспорю.Но знаешъ ли къ твоей бѣдѣ,(Быть можетъ къ_общему намъ горю)Что въ уши мнѣ жужжатъ вездѣ:Не Дребедни и не Шмелёвы,Ни Антиволгинской народъ,(Хотя кусать они готовы,Но имъ зажать нетрудно ротъ)Но всѣ, съ которыми случайноЯ ни_вступаю въ разговоръО Таліи — что будто тайнойЕсть рыцарей ея соборъ,Которые сплетясь рукамиИ храмъ ея_обставъ кругомъКорзину съ острыми словамиВсю опрокинули въ_верьхъ дномъ,И этимъ соромъ засыпаютъОтверстія всѣ между нихъ, И укрѣпившись не впускаютъ, Во храмъ, поэтовъ никакихъ.Ты скажешь вѣрно: «Люди этиВсе это видѣли во снѣ».Ошибся — Рыцарей примѣтыОписываютъ даже мнѣ.По нимъ, ты можешь догадаться,Что твой приятель по дѣломъИхъ храма долженъ опасатьсяИ даже сочинять — тайкомъ.Одинъ изъ нихъ поэтъ извѣстной,Сатирикъ — сущій Кантемиръ,Онъ съ Таліей по дружбѣ тѣснойСмѣшитъ нерѣдко цѣлой міръ.Въ особомъ родѣ сочиняетъ;И пѣсенокъ приятныхъ складъИзъ рускихъ пѣсней выбираетъНа театральной строя ладъ.Скажу — поэтъ — подобныхъ мало Досель <sic! вместо Доселѣ> на_Руси святой; И сердце бы_къ нему лежало: —Да есть порокъ за_нимъ другой.Онъ тѣхъ лишь авторовъ ласкаетъИзъ кандидатовъ молодыхъ,Въ которыхъ ясно примѣчаетъ,Что проку въ вѣкъ небудетъ въ нихъ.Но естьлибъ геній въ комъ открылсяИ тотъ къ совѣтамъ бы пѣвцаПрибѣгнувъ, у него просилсяИскать лавроваго вѣнца,И показать на сценѣ свѣтуСвоихъ талантовъ образецъ,Тому хорошаго совѣтуНедастъ, какъ сказываютъ, жрецъ. На буки, бе перемѣняя И_критикуя въ пустякахъ,И блескъ таланта затѣмняяТѣмъ удовольствуетъ свой страхъ,Вотъ вся молва о Президентѣ,Который Храмъ на откупъ взялъ.Тамъ рѣчь зайдетъ и_объ Агентѣ,Который издаетъ журналъ,Что будто часто разъѣзжаетъПо городу — и въ торопяхъ Бонмо отборны собираетъ, Чтобъ послѣ помѣстить въ листахъ,Которыхъ онъ собравъ не мало,Неустрашится и_назвать(Подумавъ: скраситъ все начало!) Комедіею актовъ въ пять. Еще и о другихъ довольноСтарались всѣ мнѣ напѣвать,Но я соскучившись — невольноБылъ долженъ уши затыкать.И не могу не_усумниться,Мой другъ, то правда или ложь?Хочу тебя о томъ спроситься —А многіе толкуютъ тожь.Я невидалъ Провинціала,Самъ немогу о немъ судить.Быть можетъ зависть вымышлялаСіе, чтобъ Автору вредить.Скажи мнѣ мнѣніе неложно,О Братъ, по Апполлонѣ, мой!Скажи — и ежели возможноПротивнымъ друга успокой.Увѣрь, что правдой Русь богата,Что въ ней открытъ таланту путь,Скажи: рукою МеценатаМеня_въ храмъ Таліи введутъ.Увѣрь, что нашъ поэтъ пріятнойТаковъ и_сердцемъ и_душой,Что ложно шепчетъ міръ развратной,Что я_обманутъ сей молвой.Какъ стебль зеленый увядаетъНеоживляемый росой,Такъ часто геній изчезаетъПодъ злобной зависти рукой.Разсѣй мое недоумѣньеИ разгони мои мечты.Тогда_примусь за сочиненьеТебѣ извѣстное — Прости.

           ____________

                                       Х.

№ 27, л. 1

Д. Н. Барков.

«Быль» («Повесинъ на лошадь сердился…»).

Подпись: «Барковъ».

Беловой с поправкой автограф.

На л. 1 помета карандашом рукой П. А. Ефремова: «(= Барковъ)» (ср. с № 29).

Описано с пагинацией «Л. 52»: Модзалевский, с. 9 (с. 16).

Напечатано: Модзалевский, с. 22 (с. 30-31).

Быль.

Повесинъ на лошадь сердилсяСердилась лошадь на_негоИ конь и_всадникъ утомилсяДа_пользы мало отъ тогоИ_вѣрно этотъ споръ на долго бъ продолжился Когдабъ Повесина соседъ <sic! > Неѣхалъ мимо на_обедъ <sic! > И въ споръ [ихъ] столь жаркой невступился. За_что такъ сердишься? Чемъ <sic! > виноватъ гнедой <sic! > Твой вѣрный конь передъ тобой? Сказалъ проѣзжій мой упрямому сосѣду <sic! > Хмъ! не_досадно_ли! вотъ_съ_мѣста чаи не съѣдуУжь лошадь! — И мой другъ! Не стыдно ль спорить съ_нейНу слезь и_докажи что ты ее умнѣй.

                                               Барковъ

№ 28, л. 1-1 об.

<И. Е. Жадовский (?)>.

«Басня Тараканъ-риторъ» («На дно обширнаго бокала…»).

Рукой Я. Н. Толстого.

На л. 1 помета карандашом рукой Б. Л. Модзалевского: «Толстого, Я. Н.».

Описано с пагинацией «Л. 53»: Модзалевский, с. 9 (с. 16) (с атри-буцией Я. Н. Толстому).

Лит.: Модзалевский, с. 26 (с. 35-36); Томашевский, с. 210 (предположение об авторстве <И. Е.> Жадовского); Peschio 2012, p. 95 (с атрибуцией Я. Н. Толстому).

Басня
Тараканъ-риторъ.

   На дно обширнаго бокала,   Отъ пьянства муха пала;   [А] И въ слѣдъ за нею двѣ другихъ,    Лишились мирныхъ дней своихъ, Въ_близи оттоль, гдѣ дни свои скончали мухи,   Отъ зноя, жары и засухи,   Два жирныхъ паука   Свалились съ потолка.Сбрелись со всѣхъ сторонъ сверчки и тараканы,   Козявки, коморы; букашки<,> червяки;   Оставя щелья и чуланы   Сошлись — рыдая отъ тоски!«Миръ праху твоему, паукъ о желтобрюхой!»   Воскликнулъ тараканъ «Снѣдомъ же былъ засухойИ ею въ гробъ снизшелъ; давноль на чердакахъТы страшенъ былъ великъ; а_нынѣ? — бренный прахъ!Съ тобою рушались паучьи всѣ надежды;Слезами горькими ихъ оросились вѣжды[!»]                Унынье, горесть<,> мракъ (*) <вписано между строк >                (*) обьемлетъ весь чердакъ.» <вписано внизу страницы >    Сказалъ, — и въ думу погрузился,   Плачевный Гимнъ пропѣлъ сверчокъ;   Потомъ онъ къ мухамъ обратился,Отерши слезный токъ [нашъ Риторъ начинаетъ,]   Нашъ риторъ начинаетъ:«И вашъ, о мухи<,> прахъ со славой истлѣваетъ   Не впавши въ_сѣти пауковъ   Избѣгли_вы людскихъ щелчковъ               Дни кончили свои отъ винныхъ испареній               Безъ вздоховъ и мученій;   [О вы весеннихъ дней чувствительны сердца]О вы чувствительны сердца — взгляните вы на нихъ               И для защиты дней своихъ,Учитесь избѣгать тѣ вязки паутины,Въ которы ловятъ васъ и [мучатъ] губятъ бѣзъ_причиныЖестоки пауки для общихъ вашихъ мукъ!»— Как, что? — вскричалъ подкравшись тутъ паукъ,— Ты нашъ пузатый родъ порочишь,— Ты льстишь и мнѣ и намъ и разомъ всѣхъ морочишь —Сказалъ — и_бѣдный тараканъ,Позналъ, что за обманъ,За лесть и лицемѣрствоПаукъ умѣетъ мстить,Обвилъ его сѣтьми — о звѣрство!И_кровь_его сталъ пить.Все съ трепетомъ брело, летѣло прочь бѣжало    А ритора не стало!

#

Какъ часто рифмачи подобны таракану;Похвальну пѣснь поютъ изъ денегъ<,> перстенька,Достойному хвалы; и вмѣстѣ съ тѣмъ тирану;Но жаль, что [есть] нѣтъ для нихъ лихаго паука!

№ 29, л. 1

Д. Н. Барков.

«Приговоръ буквѣ Ъ» («Ѣръ, буква подлая, служащая хвостомъ…»).

Подпись: «Барковъ».

Беловой автограф.

На л. 1 помета карандашом рукой П. А. Ефремова: «(Барковъ)» (ср. с № 27).

Описано с пагинацией «Л. 54»: Модзалевский, с. 9 (с. 16).

Напечатано: Модзалевский, с. 22 (с. 31).

Приговоръ_буквѣ_Ъ

                       _____

Ѣръ <sic! >, буква подлая, служащая хвостомъ Полезла на_Парнассъ, писать стихи пустилась;Въ журналѣ завладѣть изволила листомъИ всѣхъ на_немъ бранить_рѣшилась.               Судить               РядитьНу словомъ, хочетъ умной быть.Конечно буква ѣръ взбѣсилась!Ну право надо взять съ_Языкова примѣръИ_уничтожить букву Ъ.

                                               Барковъ

№ 33, л. 1-2

Я. Н. Толстой.

«Къ Емельяновкѣ» («Смотрите! лѣто улетѣло…»).

Беловой с поправками автограф.

На л. 1 помета карандашом рукой Б. Л. Модзалевского: «Я. Толстого».

Описано с пагинацией «Л. 69-70»: Модзалевский, с. 9 (с. 16).

В другой, сокращенной редакции напечатано: Толстой, с. 63-65.

Къ Емельяновкѣ

Смотрите! лѣто улетѣло,Поблекъ въ лѣсахъ зеленый листъ,Златое поле посѣдѣло,Борея слышенъ грозный свистъ;Съ челомъ увядшимъ стонетъ Флора,Ей вторитъ вешнихъ птичекъ плачь;И утромъ долго спитъ Аврора,Сырое время гонитъ съ дачь;Вдали летитъ [пушистый] мохнатый инейИ быстры рѣки рвутъ мосты:О Емельяновка! пустыней,Успѣла сдѣлаться и ты!Давноли игры и забавы,И лиры звонъ, и блескъ ракетъ,Твои привѣтливы дубравы,Преобращали въ модный свѣтъ?Къ живущимъ тамъ Анахоретамъ,Слетались Граціи толпой;А нынѣ все прошло — и съ лѣтомъУмчались радости стрѣлой!Со вздохомъ я бросаю взоры,На тихій сей и милый край,Сыновъ Эола слышу хорыИ часомъ псовъ унылой лай;Гляжу Природа вся поблёкла,Смутилась свѣтлая рѣкаИ отъ дождей дорога смокла;Не видно травки, ни цвѣтка!Одна [печальная] пунцовая рябина,Качаетъ хладное чело;Или порой встрѣчаю фина,Идущаго въ свое село,Съ лицемъ иззябшимъ и усталымъ;[А] И въ следъ за нимъ ползетъ тоска:А_тамъ — подъ мрачнымъ покрываломъ,Пѣвецъ и кубка и гудка,Какъ тѣнь по_взморью тихо бродитъ, Бесѣдой вдохновенъ сихъ странъ, Сатирой ужасъ онъ наводитъ,На здѣшнихъ бабъ и на крестьянъ;То_вдругъ въ писмѣ онъ объявляетъ;Войну ужасную ѳитѣ;То насъ стихами онъ пугаетъ;Дивитесь сельской остротѣ,Пѣвцы столичны! — но не троньтеЕго, онъ тамъ въ кругу своемъ.…И вотъ Октябрь на горизонтѣ,Паритъ съ нахмуреннымъ челомъ,Велитъ скрываться намъ подъ шубы,Грозитъ ручьи оледѣнить;Ужъ чорный дымъ туманитъ трубы,Камины начали топить.Плывутъ трескучіе морозы,А Емельяновской поэтъ,Готовитъ тьму стиховъ и_прозыИ пѣть никакъ не престаетъ; О пой! Ѳиты, гудка и Лиры Досель непримиримый врагъ!Пиши огромныя сатиры,Марай, марай стопы бумагъ;Зимой озябнешь, можетъ статься,И хладны чувства оживить,Тебѣ бумаги пригодятся,Чтобъ ими печку затопить!

№ 34, л. 1-2

Я. Н. Толстой.

«Посланіе къ А. С. Пушкину» («О ты, который съ юныхъ лѣтъ…»).

Беловой с поправкой автограф.

На л. 1 помета карандашом рукой П. А. Ефремова: «Напечатано въ стихотвореніяхъ Я. Н. Толстого».

Описано с пагинацией «Л. 71-72»: Модзалевский, с. 9 (с. 16).

В другой редакции напечатано: Толстой, с. 48-51.

Посланіе къ А. С. Пушкину

О ты, который съ юныхъ лѣтъПрельщаешь лирой золотою!Направя къ Пинду свой полетъ, Летитъ во храмъ его стрѣлою; И тамъ, въ бесѣдѣ Аонидъ,То гимны страстны и весёлыПоешь, какъ истинный Піитъ,То громозвучные глаголыТекутъ, какъ пламенна рѣкаИзъ_устъ твоихъ обильнымъ токомъ,Разсѣкши черны облака,Въ своемъ пареніи высокомъДивятъ и трогаютъ сердца.Склонись; о Пушкинъ! Феба ради!На просьбу слабаго пѣвца,И вспомни, какъ къ моей отрадѣТы мнѣ посланье обѣщалъ.Припомни также, вечеръ ясный,Когда до дома провождалъТебя, Піитъ мой сладкогласный!И ты мнѣ руку съ словомъ далъ;Когда стихами и ШампанскимъСвои разсудки начиняИ дымомъ окурясь Султанскимъ,Едва дошли мы до коня,Усѣлись кое-какъ на дрожкахъ,Качаясь ѣхали въ тѣни;И гасли медленно въ окошкахъ <Чуть> чуть мелькавшіе о<гн>и <край листа неровно оборван> И слышенъ былъ подобно грому,Повозокъ стукъ изъ далека;По своду темно-голубомуПрозрачны плыли облака;Зыбясь въ фонтанкѣ отражаласьСтолбомъ серебряннымъ луна;И отъ строеній разстилаласьГустая тѣнь; какъ пѣлена;И Весперъ теплился порою,Двояся трепетно въ струяхъ;Въ_то время мчались мы съ_тобою,Въ пустыхъ Коломенскихъ_краяхъ.Ты вспомни, какъ тебя терзая,Согласье выпросилъ тогда;Какъ соннымъ голосомъ, зѣваяНа просьбу мнѣ, ты молвилъ: да!Но вотъ проходитъ ужъ втораяНедѣля съ вечера того: Я слышу, пишешь ты ко многимъ; Ко_мнѣжъ покамѣстъ ничего;И я перомъ своимъ убогимъТебѣ рѣшился докучать;Доколѣ ты не сдержишь слово.Бездѣлку! — трудноль написать?Искуство для тебя не ново;Тебѣ плетутъ давно вѣнецъНа Пиндѣ Музы, для примѣра.Возмижъ свой пламенный рѣзецъ,Владыко рифмъ, и царь размѣра!И имъ изобрази мнѣ живо,Прелестный образъ Музы той,Что пѣть тебя краснорѣчивоТакъ научила милый мой;Открой искуство мнѣ столь сладкоПисать, какъ вѣчно пишешь ты,Чтобъ могъ изображать я краткоВсѣ сохраняя красоты;И отъ таланта хоть немногоТы своего мнѣ удѣли;Въ моихъ стихахъ излишство слогаРѣзцомъ своимъ ты отколи.[Но длиннаго не жду послань<я>] На что мнѣ длинное посланье?Твоихъ стиховъ десятки три;Вотъ Пушкинъ, все мое желанье,Меня ты ими подари.Пускай трудится мрачный мистикъ,Надъ кипой древнихъ теоремъ;Ты напиши одинъ мнѣ листикъИ я доволенъ буду тѣмъ;Давно въ враждѣ ты съ педантизмомъИ съ пустословіемъ въ войнѣ;Такъ научижъ, какъ съ лаконизмомъЛовчѣе подружиться мнѣ?Прошу: очисти мнѣ дорогуКратчайшую во вкуса храмъ,И твоему держася слогу,Пойду Піита по стопамъ!

№ 37, л. 1-2 об.

<Я. Н. Толстой (?)>.

«Къ Ветерану. * * *» («Прошли тѣ шумныя минуты...»).

Рукой Я. Н. Толстого, с его позднейшими поправками чернилами; поправки карандашом рукой Н. В. Всеволожского (?).

На л. 1 помета карандашом рукой Б. Л. Модзалевского: «Я. Толстого».

Описано с пагинацией «Л. 76»: Модзалевский, с. 9 (с. 16).

Лит.: Модзалевский, с. 26 (с. 35) (с атрибуцией Я. Н. Толстому); Томашевский, с. 211 (как стихотворение неизвестного автора); Peschio 2012, p. 91, 93–95 (с атрибуцией Я. Н. Толстому).

Къ Ветерану. * * *

Прошли тѣ шумныя минуты,Когда на бранномъ полѣ, мыУдары отражали люты;Когда средь хладныя зимы,Подъ буркой, на снѣгу сыпали,Терпѣли голодъ и нужду´:Прошли — и твердо устоялиМы, съ падшимъ строемъ на ряду!Судьбой твоею, восхищаюсь;Ты бросивъ мечь, живешь въ поляхъ;А я, по нынѣ все скитаюсь;И службы знакъ, на раменахъМоихъ, еще по днесь блистаетъ,И киверъ кроетъ мнѣ чело:Но кто служилъ, тотъ вѣрно знаетъ,Сколь трудно [бросить] кинуть ремесло,Въ которомъ взросъ и воспитался,И въ коемъ славу, честь позналъ,Гдѣ духомъ брани напиталсяИ лучши годы провожалъ. —     О ты! во брани посѣдѣлый,Покрытый ранами Герой!Мой, на войнѣ, учитель смѣлый!Отшедши нынѣ на покой;Дай мнѣ совѣтъ: какъ тверды узыПрервать, спрягающи меня?Ни краснорѣчье нѣжной Музы,Поющей злачныя поля;Ни Томсонъ, ни Делиль чудесный,Меня не тронули еще;И голоса Дріадъ прелестны Къ себѣ манили, — но вотще! Лишь вспомню, гласъ трубы военной, [И топотъ] Блескъ ружей <другими чернилами, рукой Я. Н. Толстого >,    ржаніе коней;Какъ всадникъ, мужествомъ надменной,Несется вихремъ средь полей;Он смерти ярости не внемлетъ,Стремяся славу лишь стяжать;Удары съ_радостью пріемлетъ,Чтобъ_лавромъ гробъ свой увѣнчать,И градомъ пулей орошенный,Колеблетъ вражески полки; Мой духъ мечтою [восхищенный] окриленный <карандашом, рукой    Я. Н. Толстого>, (Разсудку, можетъ, вопреки!)Покоя сладость отвергаетъ,И тайнымъ чувствомъ, грудь моюВъ одно мгновенье наполняетъ!...Здѣсь, мѣсто бранно узнаю;Я вижу врагъ, бѣжитъ трепещетъ;Онъ рану жметъ своей рукой,Зубами въ ярости скрежещетъ;И ядра воютъ надъ главой:При свѣтѣ пламени пожараОткрылся въ городъ, храбрымъ, путь,И прекратилась сѣча яра:Герои алчутъ отдохнуть.Усталость имъ смѣжаетъ очиИ сладкій сонъ ихъ обуялъ. —Но вотъ уже съ уходомъ ночи[Весперъ на небѣ] Зари багрянецъ возсіялъ,Денница свѣтитъ какъ топазы....[Но] И выстрѣлъ пушки будитъ насъ;Вотъ тутъ, о подвигахъ расказыПойдутъ у ратниковъ сей часъ.......           Но ты, я вижу, воздыхаешьИ ищешь ужасы войны:«Къ чему?» меня ты вопрошаешь,«Къ чему и слава, и чины?[Вѣнки ру<кой>] Дѣла Героевъ знамениты,Вѣнки рукой Беллоны свиты,И почестьми покрыта грудь?Ко гробу всѣмъ единый путь!Сего дня лавры пожинаешь; А завтра, смерть пожнетъ тебя!» Съ симъ словомъ, вижу, обножаешь <sic! > Почтенны раны; грудь твояПокрыта ими; ты отъ болиВъ страданьи жизнь свою ведешь! —«Ахъ, лучшебъ палъ на ратномъ полѣ,Гдѣ въ жертву жизнь свою несешь!И лучшебъ пуля роковаяБытье мгновенно пресекла,Чѣмъ жить, какъ нынѣ я, страдая! —Я зрѣлъ злодѣйскія дѣлаВраговъ, громившихъ наши селы;Я зрѣлъ орлы ихъ на Кремлѣ;Домы Бояръ осиротѣлы;Я зрѣлъ ихъ съ злобой на челѣ,Опустошавшихъ наши храмы,Гдѣ образъ Божій былъ попранъ,Гдѣ потряслись порядка рамыИ кровь лилась как Океанъ!Я зрѣлъ огни — огни ЭревыОбъявши древній градъ Царей;Вдовицы, дѣти, старцы, дѣвы,Бѣгущи съ страхомъ отъ мечей.Я зрѣлъ народы свобожденны,Враговъ низринутыхъ во прахъ;Знамена Россовъ водруженныНа гордыхъ Сенскихъ берегахъ;[Я зрѣлъ Монарха въ облистаньяхъИ лики благодарныхъ_душъВъ отрадныхъ плескахъ, изліяньяхъ;Я видѣлъ, какъ великій мужъ, Строптивыхъ, кротостью смиряетъ] <весь фрагмент вычеркнут> Какъ слава трудность награждаетъ,Мой духъ веселіемъ кипѣлъ! —Съ веселымъ духомъ я глядѣлъ! —Но дряхлость мысли прохлаждаетъ;Всѣму на свѣтѣ есть предѣлъ:Меня снѣдаютъ тяжки раны;Въ суженьяхъ сталъ я нынѣ строгъ;Во рдяныхъ блескахъ зрю туманы,Я тѣломъ<,> духомъ изнемогъ:[Хотябъ достигли] Ахъ пусть достигнутъ человѣкиДо высшей славы жизни сей,[То] Но осушатсяль крови рѣки, Что были пролиты для_ней? Блаженъ, кто мечь свой обнажаетъ,Чтобъ вѣрныхъ подданныхъ спасти!Невольно лавры пожинаетъ,Оливы сѣя на пути! —Намъ миръ дарованъ; — наслаждайся!И не желай отнюдь войны:Ударитъ часъ — тогда мужайся Къ защитѣ [праведной] отеческой <sic! читай: отческой> страны!» — Я въ_правдѣ словъ твоихъ согласенъ;Но мысль не въ силахъ премѣнить,И вижу, что твой трудъ напрасенъ; —Прости! — хочу еще служить! —

№ 38, л. 1

А. А. Токарев.

«Сонетъ на тлѣнность земныхъ вещей» («Гробницы гордыя Египетскихъ Царей…»).

Перевод сонета П. Скаррона «Superbes monuments de l'orgueil des humains…».

Подпись: «А. Токаревъ».

Беловой автограф.

Описано с пагинацией «Л. 79»: Модзалевский, с. 10 (с. 16).

Напечатано: Модзалевский, с. 14 (с. 21-22).

Сонетъ на тлѣнность земныхъ вещей.

           ____________________

Гробницы гордыя Египетскихъ царей,Колоссъ, до облаковъ касавшійся главою,Дедаловъ Лабиринтъ, безцѣнный Мавзолей,Сады, висѣвшіе надъ чудною стѣною.

Эфесскій дивный храмъ, огромный Колизей,Гигантскій, грозный конь, въ погибель ввергшій Трою,Родившій цѣлу рать утробою своей;Свидѣтельствуете вы власть временъ собою.

И ваши устоять твердыни не могли.Попрали вѣки васъ и вѣтры разнесли. Сатурну все должно на свѣтѣ покоряться.

Коль міра_жъ чудеса какъ сельный гибли злакъ,То мнѣ возможно_ли роптать и удивляться,Что продрался и_мой на_локтѣ старай фракъ.

                                               А. Токаревъ

№ 39, л. 1-1 об.

Я. Н. Толстой.

«Юной красавицѣ, Съ французскаго, подражаніе Парни» («Любить въ тринадцать лѣтъ, Лизета!..»).

Вольный перевод стихотворения Э. Парни «Aimer treize ans, dites-vous…».

На л. 1 помета карандашом рукой Н. В. Всеволожского (?): «Члена Толстаго» (ср. с № 15), с позднейшей припиской рукой П. А. Ефремова: «(Я. Н.)».

Беловой автограф.

Описано с пагинацией «Л. 80»: Модзалевский, с. 10 (с. 16-17).

Напечатано (с отличиями от автографа): Толстой, с. 82-84.

Юной красавицѣ,
Съ французскаго, подражаніе Парни.

Любить въ тринадцать лѣтъ, Лизета!Ты мыслишь, рано, Ангелъ мой!Въ любви потребныль зрѣлы лѣта?Разсудокъ нуженъ ли прямойКрасавицъ скучныхъ и отцвѣтшихъ,Гдѣ зримъ забавы сумасшедшихъ?     Лизета! выслушай меня:«Вблизи игриваго ручья,Прелестна роза распускалась,И нѣжный ароматъ лія,Всечасно болѣ растворялась:Какъ вдругъ Зефиръ къ ней подлетѣлъ;И вкусомъ вѣтренымъ несомый,Едва красавицу узрѣлъ,И взоръ простря онъ къ ней нескромный,Заняться дерзко предлагалъЛюбви веселымъ наслажденьемъ.Но тщетно преклонить желалъПростой наружности явленьемъ; Взглянувши роза на него, Въ отвѣтъ сказала, какъ умѣла:— Не рушь покоя моего,Доколь еще я не созрѣла;Оставь меня — и не играй!Когдажъ вечерня тѣнь проглянетъИ тихій сумракъ здѣсь настанетъ;Быть такъ! — сюда ты прилетай;Въ тотъ часъ я болѣ распущуся,И можетъ быть, тогда рѣшусяТвои лобзанія принять. —Вспорхнулъ Зефиръ и зарѣзвился!А между тѣмъ, Злодѣй, пустился,Къ другимъ красавицамъ играть.(Извѣстно, что и въ царствѣ ФлорыЛаисы есть, какъ у людей.)Лишь только пролетѣлъ онъ горы,Откуда ни возмись Борей,И розой вздумалъ забавляться:Свалилъ листокъ, — потомъ другой —И третій вдоль ручья струятся. —Четвертый, пятый…… и шестой! —И наконецъ Борей угрюмыйКругомъ малютку ощипалъ!     Но вотъ, уже утихли шумыДневной свѣтильникъ догоралъОкрестны виды затмевалась,И тѣнь легла по ручейку;Цвѣтки росою омывались; —Бѣдняжка, прилегла къ песку!И вотъ уже въ долинахъ дышетъ,Пріятный, легкій вѣтерокъ,И на пути своемъ колышетъ,Шумящихъ водъ прозрачный токъ,Уже летитъ онъ къ ней стрѣлою,Рѣзвяся ищетъ средь толпы:Но чтожъ увидѣлъ предъ собою?Не розу — ахъ! одни шипы!»

№ 40, л. 1

А. Г. Родзянко (Родзянка).

<К Лигуринусу>» (<Латонидъ ча>сто оставляетъ…»).

Заглавие и начало 1-го стиха утрачены, восстанавливаются по автографу другой редакции (см. ниже).

Беловой с поправкой автограф.

Описано с пагинацией «Л. 81»: Модзалевский, с. 10 (с. 17).

Авторство Родзянки (с ошибочным описанием стихотворения как перевода из 5-й <sic!> книги од Горация) указано: В. Э. Вацуро, Пушкин и Аркадий Родзянка: (Из истории гражданской поэзии 1820-х годов), Временник Пушкинской комиссии 1969, Ленин-град: Наука, 1971, с. 48 (то же: В. Э. Вацуро, Пушкинская пора: Сборник статей, С.-Петербург: Академический проект, 2000, с. 61, 82).

Напечатано: Модзалевский, с. 31-32...